Броненосцы Петра Великого -ч.1 Архангельск - страница 122
День так и тянулся короткими галсами против, так и не разошедшегося как следует ветра, с парой тяжелых апостолов за спиной. К вечеру осилил около сорока километров по генеральному курсу, а сколько по факту, даже представить сложно. Зато день прошел спокойно, никому мы тут не нужны. И низкие берега не проявляли признаков жизни.
Бросили якоря в бухте Пялицы, встали, как и в прошлый раз, косым крестом. Высадился на берег, с визитом вежливости в рыбачью деревушку из десятка домов. Расспрашивал о движении судов. Рыбаки подтвердили, что движение активное, а считать их никому и в голову не приходило, идут мимо, и ладно. Не стал докучать, да и отлив начинал оголять прибрежные камни. Вернулись на Орла, устроил ревизию снарядам. Ночью не попал на дачу, хоть и рассчитывал на вторую серию, зато и ежики спали, но под утро проснулись.
Второй день шли веселее, ветерок немного разгулялся, и думаю, завтра с ветром будет хорошо, а пока шли на остров Сосновец. Почему туда - да я бы сам там прятался, если бы ждал прохода конвоя вдоль берега, вот и шел передать приветы. Но спорить на картуз не буду, может это все же паранойя.
Дошли до Сосновца к вечеру, хоть и старались идти быстрее. Поднял вымпелы замедлиться конвою и поворачивать в бухту реки Сосновки, сам начал набирать скорость и обходить Сосновец с моря. За этим нагромождением камней много не спрячешь, так что нарваться на крупные неприятности не опасался. Два небольших судна, на пару купцов, с большой абордажной командой, ждут, когда купцы встанут на якоря в удобной бухте, и ночью нанесут им визит. Ошибся. За островом стояла одна каракка. То же вариант, тяжелая и неповоротливая, с характерно задранными носом и кормой, одна эта посудина могла нести больше пяти сотен абордажников, но нападать могла только на неподвижные цели, уж больно тихоходная. Мысленно поаплодировал выдумщикам, затея с массированным ночным абордажем вполне могла удаться. Пушки башен левого борта начали выбивать гранитную шрапнель из острова, на фоне которого стояла каракка. Стояла бортом к надвигающемуся Орлу, занеся свой бушприт над камнями острова, и практически утыкаясь в них. По острову забегал народ, значит, часть абордажников засела на камнях. Вот это уже плохо. Первое попадание в каракку, ее ответный залп левым бортом, это все было уже не так важно. А вот как мы будем выкуривать абордажников с острова, если их там действительно много? Наступившая тишина заставила оторваться от бинокля, через который рассматривал камни острова и посмотреть на поле боя. Тяжело вздохнул, приник обратно к биноклю и продолжил выискивать за камнями людей. Могли ли они быть просто торговцами, спокойно идущими в Архангельск? Могли, конечно, они именно так и будут всем рассказывать. Но в пяти километрах напротив удобная, закрытая бухта и пресная вода, что они забыли на забытом, посередине моря, булдыгане? И именно в этом месяце. Как не печально, но надо высаживать десант. Обошли остров с наветра, догнали караван идущий в ту самую удобную бухту. Поднял флаги на остановку и прижавшись к апостолу крикнул перевести на Орла еще один экипаж морпехов, старичков разумеется. Перебрасывать сходни не рискнул, тяжеленный апостол, если навалиться, никакими баграми не удержишь, потеряем 20 минут на пересадку тузиками. Поднял сигнал Ястребу, делай как я.
Надо все же дополнять сигналы, Ястреб, в порыве энтузиазма весь наряд с апостола снимает, молодняк еще стреляет плохо, куда он их тащит то. Ладно, пойдут второй линией. Так, не опуская вымпел "делай как я" для Ястреба, пошел к подветренной стороне острова, где встали на якорь. Приказал сделать десяток выстрелов по берегу шрапнелью, заодно и оценим, как работают подносчики. Плохо работают, два срабатывания из четырех, остальные - сработали, при попадании. Остановил стрельбу. Сбегал в трюм, вразумил добрым русским словом подносчиков, те пеняли на заряжающих, как обычно виноватых нет. Вразумил всех оптом. Обещал, при следующих ляпах вразумлять каждого отдельно. А если бы на нас судно шло на абордаж, а тут такие промахи! Поднялся наверх. Ястреб вставал на якоря под боком у Орла. Приказал дать еще серию из носовых шрапнелью глубже по берегу. Сделал вид, что одного не сработавшего, как надо, заряда не заметил. Отправил морпехов прочесывать этот километровый булыжник с подветренной стороны на наветренную. Отдал обе ракетницы, пожалел, что не взял больше. Приказал не лезть под выстрелы, при массированном огне лежать за камнями и отстреливаться. Сразу стрелять ракетой туда, откуда их обстреляли, а самим прятаться в любые щели и камни - будем стрелять по подсвеченным местам из пушек по четыре снаряда. Настаивал, что бы капралы запомнили, по четыре, после четвертого разрыва морпехи должны перебежать в то место, куда мы стреляли. Вроде разобрались. Дал указания пушкарям, велел стрелять только из одной носовой левой башни на сигнал морпехов, по четыре снаряда порохом, повторил еще раз, добавил, что если случайно, вылетит пятый, то мы положим своих. Что я потом сделаю, с нерадивым пушкарем, изобразил жестами. Впечатлились. Остальным приказал вообще покинуть башни от греха. Боцману приказал медленно идти вдоль правого берега островка, параллельно с морпехами. Сниматься с якоря, как только всех высадит Ястреб. Пока морпехи высаживались и накапливались на берегу, перешел на Ястреб, повторил все предыдущие распоряжения, только стрелять будет одна правая носовая башня, и идти будем вдоль левого берега. Остался на Ястребе, так как операция уже началась. Морпехи лезли по камням довольно густой цепью, центр которой терялся в деревьях. Было несколько одиночных, безответных, выстрелов, наверное, у молодых нервы подводят. Надеюсь, они не перестреляют друг друга в лесу, про прочесывание цепью им было говорено и переговорено. На том берегу вспыхнула ружейная перестрелка, короткое ответное хлопанье наших пистолетов, сильно отличающееся по звуку. А потом ударили четыре выстрела из орудий, сливаясь с грохотом разрывов. Считал очень внимательно. Сразу после четвертого разрыва опять захлопали наши пистолеты, на этот раз безответно.
