На границе тучи ходят хмуро…. - страница 87
— Уберём одного, подсунут другого. Этот же теперь для нас безвреден, почти… даже полезен будет! По расспросам сразу поймём, куда ветер дует. Ты кому надо шепни о нём, и постарайся выяснить — к кому он бегает со своими докладами.
Последнее унтеру прояснить не удалось до сих пор — уж больно осторожен был чей-то информатор. Но… видели разок в том же районе жандармского штабс-ротмистра Сурикова… хотя, может это было простым совпадением, нда.
— И что он спрашивает?
— Хы! Интересуется, стервец, как мы с вами на *охоту* ходили, да как караваны таким малым числом перехватывали!!!
"Так… вот и обещанные неприятности. Точнее — небольшое беспокойство. Поздно спохватились, чернильные души: из *особой* ветеранской группы на заставе только двое и осталось… да и те скоро ко мне в Сестрорецк уедут. А остальные, все как один подтвердят, что всю перехваченную контрабанду я сдавал родному, чтоб его, государству. Что ещё? А… и всё, больше подловить-то и не на чём: скупщик только по голосу и опознает… да и то, очень сомнительное доказательство… а большие потери среди бедняжек контрабандистов… так и караванов сколько перехватил! Чиновники-оценщики едва не плакали от радости…"
— Сядет в уголок, и вроде как и не интересно ему… пёсий сын!
— Ладно… Совсем забыл — Валентин Иванович о тебе в своём письме справлялся.
— Поди ж ты, не забыл! И ему мой поклон передавайте, Александр Яковлевич. Как оно тама?
— Слава богу, без накладок пока. Первую сотню Рокотов на склад отправили, патроны начали выделывать… скоро посылка придёт, с образцами, вот и полюбуемся…
******
В первых числах декабря на заставу пожаловали нежданные гости: и если подполковник Росляков был привычен, то чиновник Таможенного департамента…
— День добрый, Сергей Юрьевич.
Немного напрягшийся, при виде начальства, штабс-ротмистр успокоено поздоровался в ответ — раз уж разговор начинают с имени-отчества…
— Позвольте представить вам моего спутника — господин Хлудов, Николай Степанович, имеет честь служить в Таможенном департаменте в чине коллежского асессора. Сергей Юрьевич, господин Хлудов имеет желание переговорить с поручиком князем Агреневым, э… вы бы не могли…?
Когда Александр зашёл в канцелярию, то первое, что он увидел — недовольно-высокомерную мину на лице (вообще-то на язык просилось — харя) незнакомого ему чиновника.
"Можно сказать, любовь с первого взгляда… Специально такого послали, что ли? Или — чем толще рожа, тем выше чин?"
— Итак, господа, мм… господин Хлудов?
— Благодарю, господин подполковник.
Чиновник помедлил, видимо, подбирая нужные слова, затем негромко прокашлялся и выдал:
— Скажите, господин поручик…
— Великодушно прошу простить, что перебиваю, но… для вас я Ваше Благородие или Ваше Сиятельство — только так и никак иначе. Прошу, продолжайте…
Побагровевший чиновник дернул щекой, но всё же вспомнил, на чём его прервали.
— Так вот: мне поручено осведомиться…
— Ещё раз прошу прощения — кем поручено?
— Господином коллежским советником Вятовым! Я могу наконец продолжить?!! Сведения о том, что в городе Сестрорецке у вас имеется завод, соответствуют действительности? Он и вправду принадлежит вам?
— А что, есть какие-то сомнения?
Глядя на поручика, нельзя было сказать, что он тяготится разговором — скорее немного скучает. А подполковник и штабс-ротмистр и вовсе — молча наслаждались разворачивающимся действом: их сослуживец демонстративно и с некоторой ленцой унижал чиновника, уверенно доводя последнего до белого каления.
— То есть — да?!! Тогда я бы попросил вас объяснить, откуда у вас взялись такие деньги!
— Плохо просите, плохо. Вот если бы на коленях…
— Да… Вы… Да что вы себе позволяете!!! Вы не смеете!
— Я? Это вы, только что, позволили себе оскорбить и честь четырнадцатой Ченстоховской бригады, и лично меня, как офицера. Вы вообще понимаете, что и у кого вы спрашиваете?
— Я требую объяснений!
— Хм. А покажите-ка мне, любезный, предписание или какую другую бумагу, дающую право вам, гражданскому чину, ТРЕБОВАТЬ что-то от офицера Русской Императорской Армии? Что, неужели не озаботились выправить? Ну что же вы так плохо подготовились…Требовать будете у себя дома, голубчик, а здесь воинская часть. Молчать…
Последнее слово поручик произнес вполголоса и спокойно, но замерли все присутствующие — столько властности и угрозы прозвучало.
— На любые вопросы я отвечу только своему командованию. Или в суде, только тогда и я подам встречный иск, и обязательно выиграю его. Вы же здесь никто, и звать вас никак — я доступно излагаю? Тогда — я вас более не задерживаю…
Чиновник так торопился, что едва не выскочил на улицу без шубы. А подполковник Росляков, проходя мимо своего подчинённого, одобрительно кивнул, обернувшись напоследок уже на пороге:
— Всего хорошего, господа!
Глава 34
В середине декабря наконец-то прибыла долгожданная посылка от Греве. Вернее… четыре увесистых, немаленьких и крепко-накрепко заколоченных ящика, за которыми князю пришлось лично проехаться, в почтово-багажное отделение железной дороги. Едва Александр и его денщик затащили в квартиру последний ящик, тут же нарисовался радостный унтер: причём не один, а в компании с маленьким ломиком.
— Вот, командир, у Трифона Андреича одолжился…
Даже с инструментом Григорию пришлось изрядно повозиться: неизвестно, кто именно упаковывал *посылку*, но… железных лент и гвоздей явно не жалели, как и хорошего дерева.
