Старший царь Иоанн Пятый - страница 82
Практически всё оборудование размонтировали и консервировали к концу ноября, к первым снегам. Несколько табунов лошадиных сил отъедалось ячменём, сеном и хрустело кукурузными зёрнами, готовясь в дальний путь. Беспутинские мастеровые распродавали на Москве всё лишнее, чтобы не загружаться тем, что можно и на севере купить или сделать. Зачем возить табуретки, коли на новом месте есть и лес и разумный хозяин, который позволит хозяйственные вырубки.
В очередной раз копаясь в описях северных казённых дач, Иоанн с Михайлой обратили внимание на земли вокруг Николо-Карельского монастыря. В списках имелось упоминание о том, что там был большой порт до того, как Архангельск построили. Да ещё и верфи сильные. Идея захапать такое местечко, пока плохо лежит, тут же начала обрастать мясом разработки. Сначала Патриархию порадовали даром на развитие духовенства в размере бочонка с золотом, пообещав помогать и северодвинскому монастырю во многих делах. Потом переписали территорию лично на старшего царя, вне казны и церкви, порешив распределить между компаньонами участки уже на месте. Остающийся на кремлёвском хозяйстве Ромодановский и "невыездной" Василий Голицын выделили под проект финансы и своих представителей. Соучастие в новом порту - дело выгодное и проходить мимо него не след!
Уральско-сибирские команды личного бизнес-реагирования пока лишь готовились в Беспутине и Воскресенском монастыре. Всех дел сразу не переделать, как крыльями не маши и пузыри не пускай. Раз уж дорога длинная, в десять тысяч ли, так и двигаться нужно шагом, а не врипрыжку, веселя окружающую среду. Вяземский вдосталь исчесал репу, но так и не мог обьять необьятное - простенькое, вроде, наследство превращалось в набор комсомольских строек. Если же добавить Тобаго, Хельсингфорс и желанный Мурманск будущего и подкрепить всё это родиной Эдиты Пьехи, местечком Шамони, то становилось совсем грустно. Без каменного коксующегося угля тяжело сталь варить, да избы топить. И Донбасс с Экибастузом слишком политически далеки, а других месторождений Мальцев не ведал. Про певицу-то узнал случайно, из её же интервью...
Единственными налаженными отрадами были дружинники, мыло и картошка, а в архангельскую кукурузу пока ещё не верилось. Она и под Москвой никак до конца не вызревала (согласно Гонсалвеша), чего уж говорить о Русском Севере и прилегающей тундре-чучундре. Даже с деньгами не было полного и безоговорочного счастья - комфорт двадцать первого века в лавках не продавался, а эрзацы не катили владельцу бочонков с золотом. Власть нужна тем, у кого ментальность соответствующая, кто хочет вершить судьбы миллионов! Михайла, в этом отношении, как и Иоанн, особо никуда не рвался. Хотелось создать собственный коммунизм, карманный и видимый из окна персонального терема. Ещё хотелось нормальную семью, детишек и работу с девяти до шести, пять дней в неделю. Шестнадцатилетнему парню вообще-то уже исполнилось тридцать четыре года и перестроиться в тинэйджера никак не удавалось. Гонка двух лет становления неожиданно прервалась и дала возможность отдышаться и оглянуться вокруг. В принципе, всё выглядело чики-пуки, но себя не обманешь: это со стороны не видно леса за деревьями, а когда находишься внутри собственного пузыря думается чуток по-другому.
Как-то приехал патриарх, тайком переговорить о возможности брака с Наташкой Романовой, вроде по инициативе государыни-матушки. Конечно, раньше, чем через пять-шесть лет сиё невозможно, но Наталья Кирилловна не против, так как сам Михайла из древнего знатного рода Вяземских. Иоакима волновали слухи о том, что некоторые заморские принцессы уже заинтересовались богатеньким буратиной и не хотелось терять столь перспективного боярина. А то, не ровён час, покроется цепями Гименея в пользу каких-нибудь поляков, упаси боже, и станет помогать вековечному врагу! Или отуречится, соблазнившись гаремом султанских дочек. Даже в Португалии нашлись кандидатки на руку, сердце и мошну князя, побратима царя. Так что, ихние папаши уже посылали гонцов, расхваливающих всяческих дочек, внучек, племянниц. Козе понятно, что Мишка стоял насмерть, отбрыкивался и отнекивался: то ли набивая себе цену, то ли имея свои планы. Поди разбери, за что бьётся человекообразный крейсер "Варяг". Даже верная, преданная Глафирья уже готова была шарахнуть благоверного каким-нибудь котелком по темечку, запаковать, перевязать ленточкой и передать в наиболее надёжные руки.
Передача власти Софье Алексеевне, Василию Васильевичу и Фёдору Юрьевичу происходила в присутствие младшего царя Петра Алексеевича, членов Боярской Думы, государыни Натальи Кирилловны, патрирха Иоакима и князя Ивана Милославского. Церемония не имела ничего общего с официальными правилами и законами, но символизировала главное - изменяющуюся ментальность правителей Кремля. Иоанн Пятый обещался не забывать, наблюдать, помогать, а в особо важных случаях и навещать остающихся у кормила. Регентша клялась и божилась на Евангелии, что будет действовать во благо и в соответствии с рекомендациями, властью не воспользуется во вред и самоличных нарушений не допустит. Поразительно, но Софья искренне верила в то, что говорила и даже целовала распятье в подтверждение. Все присутствующие кивали с одобрением, обязуясь помогать в правлении и слать на север ябеды, коли что не так пойдёт. Пётр исправно молчал, но всем своим видом показывал: "Ужо дайте мне вырасти, а я вам такого понауправляю!"
Вяземский, наблюдал эту ярмарку тщеславия и двусмыслия, зная, что стоит лишь уехать подальше и поведение всех обещалкиных может измениться, причём резко. Надежда была лишь на армию, да и то временно, а также на здравомыслие Голицына и Ромодановского. Всё остальное придётся строить самим, вдалеке от Москвы...
