Предчувствие беды - страница 44
А вот оперативная служба Франции по эффективности не уступала МОССАДу. Ее возглавляли люди, чья молодость пришлась на оккупацию, на борьбу с коллаборационистским правительством Виши, борьбу которая была жестокой и подчас даже жуткой, борьбу в которой позволены любые приемы. В отличие от Британии все свои колонии Франция отдавала с жестокими боями. Первым был Вьетнам, где французы отметились еще до американцев. Вторым был Алжир – война в Алжире была страшной, это была первая в истории человечества война с исламским террором. Мало кто помнит эту войну – а ведь все начиналось там. Лагеря в соседних странах, где готовят боевиков, прорывы через границу, вырезанные и сожженные кишлаки, рейды, вертолетные атаки – тогда впервые вертолет был использовал для массовой выброски десантов и для поддержки десантов огнем пулеметов и ракет – это начиналось не во Вьетнаме, это начиналось там, в Алжире и американцы отнюдь не были первопроходцами в организации воздушной кавалерии. Это безумная война в городах, война налетов, засад на патрули, подложенных в кафе и на дискотеках пластиковых бомб. А когда дрогнул даже несгибаемый генерал де Голль и отпустил Алжир – вспыхнул мятеж. Лучшие, элитные части французских вооруженных сил, наиболее боеспособные, закаленные в боях Алжира и Индокитая отказались подчиняться приказам. Замышляемый ими государственный переворот (планировалось посадить на одном из шоссе несколько транспортных самолетов с десантом и, соединившись с уже проникшими в Париж боевиками начать штурм Елисейского дворца). ОАС – секретная военная организация, союз офицеров, поклявшихся уничтожить де Голля во что бы то ни стало. Просто чудо хранило генерала, на него было совершено около двадцати покушений – это только те, что известны. Но чудо хранило генерала – чудо и французские спецслужбы. ОАС за несколько лет была разгромлена, а генерал де Голль умер в собственной постели, а не от пуль убийц.
Вряд ли какая то страна и какая то спецслужба прошла через то, через что прошла Франция и ее разведка. Поэтому, по оперативной работе французскую разведку можно было смело ставить в число лучших разведок мира.
Основной комплекс зданий французской разведки находится в двадцатом аррондисменте Парижа, рядом с пригородом Порт де Лилль. Место это довольно шумное, совсем рядом проходит Периферик – кольцевая дорога, охватывающая весь Париж и отделяющая его от пригородов, справа от этого комплекса зданий проходит неширокая Авеню де ла Порт де Жевре. Сами по себе здания, которые занимает французская разведка были построены уже после войны и представляют собой мрачные серые коробки без каких-либо следов руки архитектора – скорее всего при строительстве архитектора вообще не приглашали из экономии времени и денег. Среди своих здание центрального аппарата называлось "плавательным бассейном".
К тому времени, о котором пойдет речь, Службу внешней документации и контрразведки вот уже несколько лет возглавлял полковник французской армии, вывший координатор совместных действий американской армии и сил французского сопротивления при штабе генерала де Голля, бывший резидент СДКЕ в США и одновременно официальный представитель Франции при ЦРУ, граф Александр де Маранш. По национальности он был наполовину французом, наполовину (по матери) американцем, но американская его половина в подавляющем большинстве случаев брала верх над французской половиной. Разведку он возглавил после того, как не без его участия удалось удалить от власти генерала де Голля, выведшего страну из НАТО и ведшего очень опасную политику на сближение СССР и развитие Франции как независимого государства и моста между СССР и западным миром. Это многим не нравилось – и де Голля удалось психологически надломить и скинуть, инспирировав массовые беспорядки в столице в шестьдесят восьмом. К власти пришел полностью устраивающий мировое закулисье Жорж Помпиду, бывший директор Банка Франции, имевший покровителем барона Ги де Ротшильда, опасного человека, имеющего большие связи на острове и за океаном*. Сам Помпиду не мог устроить массовой расправы с голлистами, лишком много их было у власти, но кое-какие ключевые посты после скандала с Марковичем** он зачистил и назначил на них своих людей. В числе таких вот людей был и полковник де Маранш, ярый антисоветчик и свой человек в Лэнгли.
В этот час граф де Маранш был в "плавательном бассейне". Вообще то шефу французской разведки полагались два гораздо более привлекательных кабинета – один на Пляс дю Пале-Рояль, во дворце Пале-Рояль, бывшей резиденции кардинала Ришелье, второй – в Елисейском дворце, рядом с президентом. Но полковник предпочитал именно этот неприметный кабинет в двадцатом аррондисменте – чтобы быть поближе к событиям.
Сейчас полковник отпаивался крепким кофе с влитой в него толикой коньяка. Отпаивался после оперативного совещания, в хорде которого он понял – Коммунистическая секция не делает совершенно ничего. Просто получает зарплату.
Мелодично тренькнул телефон – особый, идущий не через секретаря, а прямой, номер которого знали очень немногие. Де Маранш подхватил трубку…
– Нужно встретиться.
Не приветствий, ничего. Только голос и слова. Голос, который де Мараншу был хорошо знаком.
– Где?
– Парк де Бельвилль. Через полчаса.
Встретились у прудика, небольшого, странной формы, похожего на сосиску. Брусчатка плд ногами, плачущее осенью небо, первые желтые листы, робко ложащиеся на землю – через месяц они опадут уже все, покроют землю красно-желтым ковром, и небо будет оплакивать их уход, как оно это делает каждую осень…
