Приключения порученца, или Тайна завещания Петра В - страница 89
Пред началом трапезы, он заикаясь и смущаясь встал перед столом, и глядя в бокал хриплым тихим голосом заговорил.
– Друзья мои, Ефим и Рахель, да, вы стали мне самыми близкими друзьями в эти скорбные для нас дни. Горе сроднило нас, но и подарило счастие обретения. Такова уж видно моя судьба, что за мною по пятам ходить смерть и несчастие. И теперь, когда вы стали моими близкими друзьями, эта злая судьба могёт коснуться и вас. Но я хочу защитить вас, тебя мой друг – Фимка, тебя, Рахелечка дроля моя ненаглядная, и сыночка, Иванушку. А для энтого есть только одна дорога. Но прежде я хочу испросить у тебя, Рахелечка, согласна ли ты стать моею женою? Не спеши сразу давать ответ, подумай хорошенько, есть ли в твоём сердце место для меня?
Рахель помертвела лицом, упала на колени перед барином, схватила за руку и стала неистово целовать её.
– Барин, конечно, я согласна, конечно, и не только женой, а кем скажешь, кем назначишь!..
– Встань, встань, Рахелечка, моя милая, подожди, не спеши, а подумай хорошенько. И если скажешь да, обращаюсь к тебе, друг мой, Фимка. Отдашь ли ты дочь свою, Рахель, замуж за донского казака?
Хаим пожал плечами, вопросительно глядя на Алексея.
– Я вам хочу сказать, вот что. Решивши связать свою жизнь с моею, вы становитесь на путь крайне опасный и не определенный. Сейчас я нахожусь, как бы, в отставке, но недрёмное око государя нашего наблюдает за мною, и удобнее всего для него, что бы я исчез навсегда с энтого миру. И ежели до меня доберутся, то и вам несдобровать, коли вы породнитесь со мною. Но с другой стороны, ежели ты, Рахель крестишься да под венец со мною пойдёшь, то у меня будет возможность оформить проездные документы и отправить вас к моим верным друзьям, где изверги вас не найдут.
– Я согласна, барин…
Хаим закрыл лицо руками, тихо раскачивался и легонько завывал, молился.
– Фимка, ты что, переживаешь, что дочь твоя гойкой станет? Не велика потеря, что жид, что басурманин, что крестьянин, что латинец – одна хрень. Нет в церкви ничего человеческого. Уж я – то точно знаю, пол мира прошёл, всего навидался. Как попы латинские, давая обет безбрачия насилуют крестьянок, монахинь и мальчиков из хора, как мулла безбожничает, пьёт брагу и жрёт свинину, как раввин ваш, жидовский, да что там говорить… И потом, Хаим, это же всё нарочно, не взаправду, а только, что бы злодеев со следу сбить. Но если нет… Ну тогда буду я тихо сидеть дома, да нашей погибели ждать. Короче, утро – вечера мудренее. Утром же мне ваш ответ и дадите. А пока я пойду в покои.
Выпил стакан водки, занюхал рукавом и вышел вон. Рахель, как стояла на коленях так и осталась стоять. Хайм також замер в скорбной позе с ладонями на лице…
Глава десятая
Алексей Кириллович Синельник (в преддверии грозных событий)
Уже в марте, в конце, получил Алексей Кириллович аж целых три письма Первое письмо было от его давнего друга и соратника Саввы Рагузинского (Лукича).
Синельнику Алексею Кирилловичу Отставному обер-лейтенанту От сотоварища его Рагузинского Саввы (Лукича)
Писано дня 14 января 1724 года
Дорогой друг, Алексей Кириллович, Алёха. Рад был узнать, что ты и наш общий кресник Абрам Петрович благополучно вернулись из заграничного поручения. Узнал я також с горечью великою, кое несчастие постигло тебя. Позволь выразить тебе своё сочуствие и полное откровенное признание. Желаю тебе силы и мужества к преодалению всех невзгод.
Спешу сообчить тебе, что я в данное время пребываю на самых восточных рубежах нашей необъятной отчизны. А именно, в городке Селенга, что на самой нашей границе с империей Цинь (Китай). Нахожуся я здесь по поручению Государя Императора нашего, Петра Алексича, с целью установить с точностью и закрепить договором незыблемо границу наших владений на Востоке. Задача эта – не из простых, так как населения нашего, казачьего, в этих краях мало, а край исключительно богат и рудами всякими и золотом, каменьями, лесом и пушниной. И на богатсва энти цины и ханцы зарятся с алчностью. А числом их гораздо поболе нашего будет.
Задача очень важная для державы нашей и чрезвычайно интересная. Кроме того, там, у вас, близко к власти, находиться небезопасно для живота нашего (сам понимать должён). Так вот, Алёха, я приглашаю тебя к себе в Сибирь в сотоварищи. Так как знаю, что имеется тебе угроза живота твоего от власть придержащих в державе нашей. Я, и моя молодая жена (представь, я женился, об энтом деле при встрече расскажу) всегда ждём тебя и будем тебе чрезвычайно рады.
...Второе письмо было от Абрама Петровича
Синельнику Алексею Кирилловичу
обер-лейтенанту
Здравствуй дорогой дядя Лёша. Как ты поживаешь? Нашёл ли могилку жены своей, Татианы Макаровны? Не скучаешь ли в отставке да от светской жизни. Небось во снах видишь службу нашу, да приключения и сражения, коими наша жизнь, а твоя в особенности, полна была.
Я служу в полку по артиллеристской части. И також репетирую цесаревича Петеньку по естественным наукам, математикусу, физикусу и фртефикатиусу. То вон недавно батюшка наш, Император Российский, Пётр Алексеевич, оженить меня пожелали. Да и невесту мне самолично присмотрели. Только не люба она мне, да и я ей також. Но приказа ослушаться побоялся. Не сложилася моя жизнь супружеская. Родила она мне недавно девочку, а девочка беленькая, глазки голубенькие. Ну прямо вся, как негретяночка, эфиопка значит. От энтого позору не могу даже в полк показаться, надо мною все смеются, пришлось на двух дуелях биться. Бог спас, не убил никого.
