Вовка-центровой - страница 52
Вовка улыбнулся.
— Зато у меня, — он постучал по голове, — кое-что имеется.
— Имеется, так хорошо, — сказал Серегин, — мы тут с Юрой уже по этому поводу беседовали, есть такие мысли, что от удара молнии с тобой такая петрушка приключилась. Меня бы такая молния ударила.
— Ты что говоришь, — удивленно посмотрел Вовка на тренера, — я чудом жив остался. Сейчас в раздевалке посмотришь, что у меня на спине творится, да и на шее тоже.
За такими интересными разговорами они дошли до здания, где располагались все стадионные службы.
Бабка, которая сидела на входе, вперила свой взгляд в Серегина.
— А я ведь, милок, помню, тебя Толик зовут, ты до войны тут тренировался.
— Точно, бабуля, — весело ответил тот, — а теперь вот тренером у этих обормотов буду.
— А это хорошо, хорошо, а то Владимир Павлович устает, ему самому надо тренироваться, а ему приходится еще и этими башибузуками командовать.
Серегин глазами спросил Вовку: «Это она тебя так тебя зовет?»
И Вовка согласно кивнул.
Анатолий Иванович ухмыльнулся и покачал головой.
— Ну, уж если тебя Лукерья за взрослого держит, нам и подавно надо это сделать, — прошептал он, когда они поднимались наверх, в тренерскую комнату.
Когда Вовка зашел в раздевалку, там уже было несколько человек, которые сразу накинулись на него с расспросами.
— Слушай, Фома, а что это за мужик с тобой пришел, это тренер наш будет? А чего он однорукий, что ли? А откуда он?
— Тихо, парни, не все сразу, — громко сказал Фомин, — да, это наш тренер, зовут его Анатолий Иванович. Ну а руку он потерял на войне, где же еще.
— Ха-ха, — засмеялся кто-то из парней. — Всё, Фома, кончилось твое время, над нами не будешь измываться, теперь мы будем в футбол играть, а не бегать, как лошади по беговой дорожке.
— А вот и нет, — с удовольствием произнес Вовка, — мы уже договорились, разминку провожу я.
Наступило молчание.
— А что этот будет делать? — спросил Денис Миронов.
— Не этот, а Анатолий Иванович, — наставительно сказал Вовка, — думаю, он хочет посмотреть, как мы тренируемся. Потом сбегаем стометровку, а по результатам уже распределит, кто кем будет играть.
Денис скорчил гримасу, парень был выносливый, но вот скоростных качеств ему не хватало, а защитником он быть не хотел.
Вскоре подошли уже все ребята, и Фомин привычно подал команду:
— Выходи строиться.
Построив ребят, он доложил Серегину, который стоял с журналом в руке, что команда для тренировки построена. Тот в свою очередь скомандовал вольно и сказал:
— Ребята, я буду вашим тренером, надеюсь, что мы с вами сработаемся и сделаем совместными усилиями команду, которая сможет побеждать. Зовут меня Анатолий Иванович. Так же, как и вы, не так уж много лет назад я начинал играть в футбол. К сожалению, ранение не дало возможности продолжить спортивную карьеру, поэтому постараюсь, чтобы смогли ее продолжить вы, мои будущие воспитанники. Сейчас я проведу перекличку, чтобы хоть немного познакомиться с вами, сразу, конечно, всех не запомню, но думаю, через день-два буду знать большинство.
По окончанию переклички он сказал:
— Парни, вам, кстати, очень повезло, у вас неплохой капитан, и сейчас он проведет первую половину тренировки, разминку и работу с мячом. Я же понаблюдаю, кто чего стоит. А во вторую половину мы проведем игру, притом уже распределим всех игроков в защите и в нападении. Сегодня в игру я вмешиваться не собираюсь, потому что номеров у вас нет, фамилий я ваших еще не запомнил. Но выводы для себя по ее ходу буду делать. Вопросы есть у кого?
Вопросы были, и не один, ребят интересовало, за какую команду их тренер играл, сколько ему лет и тому подобное. Поэтому Фомину пришлось это дело прекратить, и они приступили к тренировке. К своему удивлению, он сам под взглядом Серегина в какой-то момент почувствовал неуверенность, но в ходе занятий это ощущение прошло. После отработки ведения мяча двумя игроками передачами со сменой мест он объявил небольшой перерыв перед стометровкой. Во время него тренер тихо сказал:
— Слушай, Фомин, короче, придется тебе для меня писать план на каждую тренировку подробно, я половины этих упражнений не знаю.
По итогам пробежки стометровки Серегин распределил игроков и ухмыльнулся, практически всё совпало со списком, который ему был написан. После чего началась игра.
Когда Вовка первый раз получил пас и повел мяч, он вдруг понял, что может это делать почти как в прежней жизни. Когда он играл на пустыре, такого ощущения еще не было. Видимо, его новому сознанию и телу было необходимо время, чтобы синхронизироваться друг с другом, а сейчас чувство свободы и почти полета переполняло его. Он неожиданно для себя засмеялся и ловко обошел казавшегося почти неподвижным соперника, следующий защитник ворот упал, когда попался на его финт. И только когда закрученный мяч улетел в верхний угол ворот, он понял, что прошел без проблем почти от своих ворот до ворот противника.
Серегин стоял у края поля, открыв рот от удивления. Выпавший оттуда свисток болтался на шнурке.
Когда разыгрывали мяч с середины поля, Игорь Костин, криво улыбаясь, сказал:
— Ну всё, Фома, это твой последний мяч сегодня, втроем тебя будем держать.
И действительно, был мяч у Фомина или нет, его все время сопровождали защитники, и он, забыв о своем желании забивать, попытался организовывать командную игру. В какой-то мере у него это получилось, и длинные передачи вразрез начали растаскивать защиту противника, и тогда он, получив мяч, ловко избежал положения вне игры, о котором, скорее всего, знал только сам, забил второй гол.
