Зелёные Орки - 4 (Одиссея Края) (СИ) - страница 82

Лошади мои в прошлой жизни явно были бегемотами — они сидели по шею в пруду, головами к берегу, и жрали камыш. Утки плавали вокруг и недовольно крякали, разве что не крутили у виска перьями. Я изнывал от жары и очень хотел составить им компанию, но надо было докончить шитейно-скобяные дела засветло.

Похмельный мельник пришёл ненадолго поглазеть-пообщаться, заодно тоже ну любопытно же посмотреть что у путника… Ничего особенного — обычный чемодан-сак-вояж командировочного — бельё, полотенца, сапоги, сандалии, тёплая одежда, еда, вино, коробка мелких сувениров, целый сундук на колёсиках барахла, разве что доспехи и оружие поверх всего.

Он попросил посмотреть на кистень с палантиром… Внимательно его разглядывая, как музейщик-антиквар только без лупы, вдруг спросил.

— а сколько тебе лет?

— а тебе?

— мне? (возвращая кистень) — 37.

— а мне 17.

— да ладно заливать! Всего 17, а он один едет через глухомань чужой страны, как в лавку за солью.

— в армиях всего мира солдаты моложе — с войной полмира проходят, и ничего.

— ну не в одиночку же! Их как баранов водят из казармы да на бой — шаг вправо-влево — де-зе-рртирр. Ну с мечами могу понять — с детства приучен, а мельницу откуда знаешь?

— а что тут знать? Зашёл — поглазел, у нас не делают секретов — ещё и расскажут, если спросишь.

— не верю!

— а откуда ж я её тогда знаю?

— а я знаю откуда ты знаешь? Ну то есть это вот я тебя и спрашиваю.

— а я тебе и говорю — нечего там знать — зашёл, поглазел. Правда у наша погрубее конечно, у тебя классно всё, ровненько, подогнано, чисто, ещё и запаски прям под рукой лежат, чтоб значит время не тратить когда понадобятся.

«доброе слово и кошке приятно» — он расплылся довольный и хотел помочь по какой-то мелочи, но я насколько мог вежливо отказался и он ушёл по своим делам.

За ужином посмотрел на реакцию хозяев на этический императив в вульгарной формулировке «обязательности общественного блага» и с удовольствием отметил, что она воспринимается как безусловная самоочевидная. Понятно, конечно, профессия обязывает, но всё равно я был рад, что в них не ошибся. Выпивки на сей раз уже не было.

Когда расходились он поймал меня за рукав.

— а всё же, сколько тебе лет? Вы орки не вечные эльфы конечно, но тоже долгожители, и полжизни молодые… Ты на мою дочь даже вполглаза не взглянул, а уж как она выпендривалась., как вокруг увивалась… А ты не с ней на закат пошёл гулять, а со мной рыбачить… И я должен поверить что тебе 17?

— не хочешь — не верь, только от этого по-другому не станет.

После того как стемнело несколько часов снова крутился с клинками за дровяным сараем, набросав на площадку много круглых полешек для сложности.

Тихо открылась двенрь, тихие босые шаги прошлёпали по пыльной траве к сараю и девочка дмая, что незаметно выглянулая из-за угла полюбопытсвовать.

— ближе не подходи — зашибу — сказал я не прекращая яростно вращать всем чем можно во всех плоскостях в бликах лунного света. Смотреть — смотри, но потом никому не рассказывай, вообще никому, считай что это тебе приснилось.

Назавтра, продрыхнув привычно до обеда, препринял небольшую пешую прогулку по окресностям, придя к ужину, который для меня с моим «сдвинутым» режимом дня был обедом. Девка сидела какая-то насупивсшаяся-нахохлившаяся, да и вообще общий разгорвор как-то не клеился.

Впрочем и так уже пора было двигаться.

— ночь обещала быть безлунной, облачной и непроницаемо чёрной, можно было сделать большой переход, пора было уже трогаться дальше, и так загостился тут уже достаточно.

И уже пожимая руку на прощанье.

— дети у тебя есть?

— нет ещё. Честно.

— ну бывай, занесёт когда в наши края — может свидимся ещё. Хотя конечно люди столько не живут. В общем грустно немного.

— понимаю. Бывай.

Я вручил ему лист пальмы «веером» и морскую ракушку размером с кулак — «сувенир, на память», и отчалил.

Вдали уже маячили горы.

В горы идти очень не хотелось.

По горам он набегался.

И что такое «перевал» тоже помнил слишком хорошо…

Пару раз дорога имела ответвления явно к чему-то тупиковому, локальному и укреплённому, но каждый раз это было в лесу и основная дорога явно вела мимо и заезжать осматривать чужие владения не рискнул.

И один раз в просветах меж деревьями мелькнул-таки на холме замок или что-то типа крепостицы, но тоже лес вокруг был завален типичной засекой — кронами наружу лежали живые деревья и желания продраться к хозяевам отбивали начисто.

Что тем не менее само по себе тоже было показательно — укрепления не держали собой дороги, а лишь примыкали к ним. Значит то не замки а наоборот — склады какие, заначки, «закрома родины».

Протестантская этика не объясняет шила в Ж…, а шила этого у них было слишком завались — на три крестовых похода хватило, на заселение двух материков и целую империю.

Нашего шила тоже в общем на много хватило, но как-то оно всё было… Вторично что ли… Никогда у нас человек с шилом ни героем ни примером не был, а скорее наоборот даже на низовом уровне подвергался порицанию обструкции и остракизму.

Дорожка шла довольно натоптанная — типичная второстепенная дорога-лошажьих лет — три колеи — две от колёс и центральная от лошади, которую ни разу не удалось воспроизвести послевоенным кинематографистам, чем сильно огорчали старожилов. Двуколка шал мягко по хвое и мху, обильно усыпавшему дорогу, но шишки, а главное — сосновые ветки, изобильно рассыпанные по лесу вокруг — на дороге отсутствовали, что говорило о том, что дорогой всё же ездят, хоть и нечасто…