Царь Аттолии (ЛП) - страница 80
Вспомнив о приемах двоюродного брата царя, Костис протянул ему бурдюк. Царь потянулся к нему, но догадался о намерении Костиса и отдернул руку, прежде чем тот успел схватить его и сдернуть в безопасное место. Царь рассмеялся как мальчишка и помахал рукой.
— Костис, — сказал он с насмешливым разочарованием, — ты хотел меня обмануть.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, Ваше Величество.
— Я не уверен, что могу тебе доверять.
— Вы можете доверить мне свою жизнь, мой царь.
— Но не мое вино, это очевидно. Отдай.
— Идите и возьмите.
Царь снова засмеялся.
— Авл гордился бы тобой, и Орнон тоже. Ты очень быстро учишься.
Но Костис не обладал силой Авла, и не был его двоюродным братом. Кроме того, Авл имел дело с больным, прикованным к постели Евгенидисом. В общем, ни одним из этих преимуществ Костис не обладал.
Царь хмыкнул в темноте, это был почти ласковый звук, на который Костис не мог не улыбнуться, хотя был ужасно зол то ли на царя, то ли на себя самого.
— Я тут думал кое о чем. Разве тебе не интересно, о чем я думал?
— Только если вы думали спуститься вниз, — сказал Костис, невольно выдав свое раздражение.
— В тебе проснулось чувство юмора, Костис?
— Оно у меня всегда было, Ваше Величество.
— Тем лучше для тебя, — сказал царь.
Он двинулся в обратную сторону. Костис следовал за ним, все еще сжимая бурдюк.
— Ваше Величество, пожалуйста, спуститесь. Мой друг Арис действительно очень хороший человек, и если вы свалитесь со стены, его обязательно повесят, и всех его солдат тоже, а они в большинстве тоже неплохие люди. И хотя я не могу признать, что меня это очень беспокоит, но ваших слуг повесят вместе с ними за компанию, а среди них есть несколько человек, которые искренне беспокоятся за вас. Прошу вас, не могли бы вы спуститься?
Царь смотрел на него, прищурив глаза.
— Не припомню, чтобы слышал от тебя такую длинную речь. Ты говорил очень убедительно. Я думал о Нахусерехе, — сказал царь, возвращаясь к своему предмету.
Он посмотрел через плечо на Костиса.
— Ты знаешь, что невозможно задушить человека одной рукой? — очень серьезно сказал он. — Это осложняет дело, потому что у меня всего одна рука. Это ограничивает мои возможности. Я смог стать царем с одной рукой, но одни боги знают, был бы я царем вообще, если бы у меня осталось две.
— Ваше Величество…
Царь потер лицо ладонью.
— И еще я думал о тебе, а тут являешься ты, дубина стоеросовая, и пытаешься уговорить меня спуститься со стены.
Он снова повернулся и двинулся по гребню зубца, а потом, прежде чем Костис успел перевести дух, ловко спрыгнул на крышу.
— Ты понимаешь, что находился на волосок от смерти, когда на тебя посыпалась черепица?
Костис недоуменно возразил:
— Это был всего лишь несчастный случай, — и тут же ему в голову пришла новая мысль.
Старые сломанные плитки можно было разбросать по земле в нужном месте заранее. Разбитую черепицу легко откопать в любой мусорной куче вокруг дворца.
Царь стоял напротив Костиса, слегка покачиваясь с носков на пятки.
— Как вы узнали про черепицу? — спросил Костис.
— Я всезнающий и всеведущий. Или, по крайней мере, был таким, пока не начал таскать повсюду за собой четырех бездельников, отряд телохранителей и одного неприкаянного лейтенанта. Если честно, — царь задумался, — Не знаю. Считай, что догадался, потому что это довольно банальный и пошлый прием убийства. Но ты проявил настоящую политическую смекалку, молодец. Скажи, твое наивное простодушие позволило тебе заметить другие маленькие покушения?
Костис подумал.
— Да, — нерешительно сказал он. — Наверное. — он удивился, как легко пришло прозрение. — Да.
— Да, — согласился царь. — Довольно опасно считаться доверенным лицом царя. Поножовщина в винном погребке, обидчивые пьяницы и случайная стрела. Припоминаешь?
— Об этом вы тоже догадались? — Костис смотрел на царя в полном недоумении.
— Нет.
— Вы всеведущий.
Царь покачал головой.
— Я попросил двух специалистов из ведомства Релиуса присмотреть за тобой. Я ведь не мог держать тебя в караулке до конца жизни. Ведь ты, буратино недоструганный, однажды уже чуть не получил кусок черепицы на макушку.
— Что это за люди?
— Ты встретил одного из них во время драки на пороге таверны.
Костис вспомнил незнакомца. Надо признать, табуретками он кидался очень метко.
— Однако, их полномочия были ограничены. Они должны были только наблюдать и действовать только в крайнем случае. Но когда стрела пролетела мимо тебя, это было чистым везением. Ну, ну, — сказал царь. — Я надеялся, что избавившись от тебя, как от надоевшей игрушки, я смогу защитить тебя, но этого не случилось. Я мог бы спрятать тебя в провинции, но, честно говоря, в Аттолии у меня нет людей, которым я бы мог полностью доверять. Я мог бы обратиться к моей кузине, царице Эддиса, и попросить ее спрятать тебя, но, честно говоря, мне будет стыдно делать это. — он искоса посмотрел на Костиса и сказал: — Я не хотел тебя смущать.
Он потер бок, и Костис знал, что в эту минуту царь думает о Сеане.
— Я видел его на том балконе, когда, как идиот, сидел в саду и спрашивал себя, чем он там занимается.
Евгенидис потряс головой от отвращения к себе и двинулся вдоль стены. Костис последовал за ним.
— Надеюсь, ты слышал, как я однажды спрыгнул со стены вон туда. — царь указал в черную пустоту за стеной и с грустью сказал. — Если бы я попробовал сейчас, то, скорее всего, разбился бы всмятку. Впрочем, это дает мне одну идею. Утром я скажу Телеусу, что освобождаю тебя от дежурств. Тебе это не понравится, — сочувственно сообщил он Костису, — но знаешь, не надо было бить меня… тогда… много жизней назад.
