Контрразведчик Ивана Грозного - страница 65
– Ну что же, князь! Ты, видно, действительно бездумно храбр и сам испросил для себя и своего войска погибель. Вот мое решение! Ты идешь в бой вместе со своими людьми. Мои стрельцы вправе применять против твоих воинов бердыши, и, если твое войско будет разбито, то я лишаю тебя своего благоволения и отбираю у тебя оставшихся в живых твоих людей. Они все будут отправлены на работы в каменоломни! А ты сам будешь пострижен и сослан в Соловки за разворовывание казенных денег!
Царь взмахнул рукой, и тут же новый ритм барабанной дроби грозно загремел над полем. Николай бегом кинулся к своим бойцам, а царские стрелки отложили в сторону пищали, взяли на изготовку бердыши и пошли в атаку на княжеский спецназ. Они шли шеренгами по двадцать воинов с отступом в десять шагов между рядами. Царские стрельцы были так уверены в своей легкой победе, что шли не спеша, вразвалочку, перебрасываясь на ходу скабрезными шуточками в адрес странно одетых безоружных воинов.
Двадцать восемь бойцов княжеского спецназа безропотно выслушали приказ. Они быстро разбились на три группы. Первая десятка атаковала с фронта. Оставшиеся две десятки зажимали стрельцов с флангов. Николай и Михаил под прикрытием флангов заходили им в тыл и начинали внезапную атаку из-за спины противника.
– Пошли! – приказал Николай, и княжеский спецназ рассыпался на глазах у удивленных стрельцов.
Бойцы в странной форме не сохраняли строй, как были приучены воины царя, а мягкой волной взяли их в кольцо и, словно какие-то огромные кузнечики, стали тут же атаковать их сверху. Они подлетали чуть ли не на двухметровую высоту и тут же обрушивались на стрельцов. Спецназовцы выбивали из их рук бердыши, а самих стрельцов сбивали с ног. Они делали невозможным в небольшом пространстве замах длинными бердышами. Грозное в обычном бою оружие, сейчас в руках стрельцов оказалось лишь бесполезными палками, ибо многие из них просто ломались и оставались без топорища, а другие уже лежали на земле, а их хозяева были повержены и лежали рядом со своим оружием. У стрельцов началась паника. Многие из них с криками «Чур меня!» разбегались с поля, как перепуганные пожаром муравьи. Когда все было кончено, бойцы Николая тут же выстроились в середине поля, напротив трона царя, и молча поклонились, словно артисты, выполнившие заранее отрепетированный номер. Оставалось только дождаться бурных оваций, но над полем стояла абсолютная тишина. Даже суетливые и вечно кричащие вороны замолкли. Будто бы и они из-за спецназовцев забоялись лишний раз разинуть свой клюв. И снова все смотрели на царя и ждали от него решения.
– Тебе удалось меня удивить и выполнить обещанное, – зло поглядывая на побитых стрельцов, недовольно произнес Иван Васильевич. – Но чует мое сердце, что тебе не Бог помогал осуществить задуманное!
– Это всего лишь результат двухлетней выучки и упорных занятий моих воинов! – попытался заступиться за своих бойцов Николай.
– Молчи, когда царь с тобой говорит!
До этого тихо сидящие на краю поля вороны от истошного крика государя испуганно закаркали и сорвались с места. Они взлетели и закружили над полем; истошно кричали, но не улетали. Иван Васильевич раздраженно взглянул на них и произнес еще громче:
– Подойди ко мне!
Николай не знал, чего сейчас можно ожидать от разгневанного царя, но выполнил приказ. Государь в это время внимательно следил за ним. Молодой князь поднялся на помост и еще раз почтительно поклонился.
– Согласно своей воле я отсылаю тебя и твоих людей во Псков! Там приказываю стоять насмерть супротив польского короля Стефана Батория! А теперь перед иконой Владимирской Божьей Матери присягай, что не пожалеешь живота своего и до последнего своего издыхания будешь биться со Стефаном Баторием! Присягай, что ни почто не оставишь Псков на поругание врагам нашим!
Уже знакомый Николаю игумен Иосиф вынес икону Владимирской Божьей Матери и застыл перед ним. Молодой князь встал на правое колено перед иконой и государем, трижды перекрестился и поцеловал икону. Иван Васильевич удовлетворенно кивнул.
– Вскоре за тобой во Псков пойдет и князь Шуйский с войском и обозом. Будешь ему во всем опорой и поддержкой! А теперь иди и обороняй Псков всем своим умением от врагов наших! Каждый воин сейчас на счету, а ты сегодня мне показал, что не зря тратил государевы деньги и подготовил хорошее воинство. Я доволен тобой! Но первоначально заверни в Пушечный приказ. Будешь сопровождать во Псков обоз со своими англицкими пушками, фуражом и всяким другим оружием!
– Благодарю тебя, государь, за твое доверие! Клянусь, что не подведу Русь и тебя!
Николай в третий раз поклонился государю, подбежал к своим воинам и четко, как на параде, скомандовал своим бойцам:
– К коням, бего-ом ма-арш!
Спецназовцы сорвались с места, будто бы и не было до этого никакого тяжелого боя с превосходящим их по силе и вооружению противником. Бойцы бежали легко и слаженно, а взлетали в седла коней подобно легкокрылым птицам. Еще несколько минут, и только удаляющийся гул от копыт да валявшиеся на поле боя переломанные бердыши говорили о том, что совсем недавно здесь проходил весьма рискованный бой, но из кровопролитного он превратился в игру с младенцами. А в роли младенцев выступали царские стрельцы. Ни один из них серьезно не пострадал, и тем обиднее было для самих стрельцов. А царь уже отошел от обиды за свое воинство и теперь задумчиво смотрел вслед ускакавшему прочь князю.
– А славная дружина у Николая Ивановича! – восторженно произнес князь Шуйский. – Повезло мне, что царь его во Псков отправил! Только вот командует он ими как-то уж больно необычно!
