В любой гадости ищи свои радости - страница 54
едва удержалась, чтобы не заржать в голос. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о седой, как
лунь, Джульетте! Бедная девочка от одного взгляда на гниющего поклонника надо-олго перестала бы
мечтать о романтических отношениях.
А вот мне не только лицезреть горбуна придётся, но и на себе везти. Я вздохнула. Сама виновата.
Нагадила? Устроила полудохлику убогому сотрясение черепной коробки? Значит должна искупить
вину. Для сотрясения мозга, наличие оного, как это ни парадоксально, не обязательно.
И вообще, если уж мне так погано, пусть хоть кому-то будет от этого хорошо. Раз уж, кроме нас с
Алехандро, вокруг никого, почему бы и не зомбику? Тем более ему не только от меня, но и от судьбы
неслабо прилетело. С такой-то ‘очаровательной’ внешностью... А отвращение... что ж, ради такого
дела перетерплю, не переломлюсь.
Под давлением всколыхнувшейся совести я упорно занималась аутотренингом. Приучала себя к
мысли, что нечто гниющее и далеко не эстетичное будет в ближайшее время не только находиться
рядом, но соприкасаться с моей лошадиной шкуркой. Так вот, вонючка, похоже, занимался примерно
тем же.
В смысле пытался свыкнуться со мной. Угладил всю почти! Хорошо хоть морды не трогал. А вот по
спине и бокам микробы свои и бациллы (или что там у него) размазал щедро. Так сказать
‘распределил равным слоем’. Нетопырь под майонезом! И ведь не рыпнешься – сама виновата.
Хотя кое-что и при этих обстоятельствах можно было записать в столбик с ‘радостями’. Во-первых,
уродец уже почти не вонял. Ну, это если сравнивать с тем, прежним, бьющим наповал амбре, которое
было до проведения ритуала, превратившего моего спутника в радужную фантосмагорию. Во-вторых,
прикосновения Алехандро оказались по-человечески тёплыми и совсем не противными. Если не
думать, конечно.
В третьих, даже если подцеплю какую-нибудь заразу от этого ходячего источника инфекции и мечты
паразитолога, есть шанс выжить. Пока ещё не угасла надежда вернуться в своё собственное,
двуногое и двурукое тело. Вряд ли травмы и болячки одного отразятся на другом. Организме, имею в
виду.
Ну, и в четвёртых... Я покосилась на горы. Они были так близко! Возможно где-то там, именно в этих
горах, смогу найти Эйара. Кровь прилила к несуществующим сейчас щекам, и я мотнула головой,
отгоняя неуместные воспоминания.
При всей своей непоследовательности, богиня наверняка не просто так мне показала воина. Она
явно была в курсе куда мы с Алехандро идём. Не удивлюсь, если и цель путешествия не была для
блондинки секретом. Может, моя задача как-то связана с этим горами и голубоглазым брюнетом? Раз
уж мучительница обмолвилась о том, что я на правильном пути?
В любом случае, найти Эйара стоило. Конечно, в этом теле о полноценном общении не могло быть
и речи. Даже найди я мужчину, так легко и жарко переступившего через все мои комплексы,
выделываться перед ним в этом вот копытном виде точно не стала бы. Глупо, бессмысленно и
унизительно.
Но угрозы богини нельзя не брать в расчёт. Окровавленная рубаха, рукоять ножа, торчащая из
груди, и слепой мёртвый взгляд убитого брюнета я не забыла. Блондинка говорила, что... Независимо
от обстоятельств, я не могу позволить, чтобы Эйар погиб. Таким грузом на совести жить нормально
просто невозможно.
Спустя минут десять горбун наконец-то поверил в реальность привалившего счастья в виде готовой
почти на всё кобылы и споро погрузил на меня нашу поклажу.
Я лежала, хотя так и подмывало смалодушничать – встать и позабыть о седоке. Нет уж! Умерла так
умерла! Если вот так менять собственные решения, и глазом моргнуть не успеешь, как маятником
заделаешься.
Когда поверх хребтины легло аккуратно сложенное вдвое одеяло, а последняя сумка устроена на
месте, на Алехандро снова что-то нашло. Минут пять он сидел н корточках, прижав ладонь к моей
шкуре. Просто сидел и молчал, держа руку на моей шее. И, сам того не понимая, испытывал терпение
одной очень брезгливой лошади.
Когда я уже почти решилась на активные действия, мой кошмар вдруг выпрямился и отвернулся. На
несколько секунд между облаков показалось поднимающееся солнце. Лучи скользнули вдоль
неприветливой промозглой за ночь земли
Алехандро развернулся лицом к восходу. В ореоле золотистого света уродливость перекошенной
фигуры будто проступила ещё ярче. Отсутствие шеи, Криво посаженная голова, Сутулые, разной
высоты плечи. Горб. Кривые, неестественно вывернутые ноги.
Солнце слепило глаза и я видела лишь абрис, контуры тела своего безобразного спутника.
Подумалось, что и без смрада и многочисленных язв он отвратителен, как ни крути. Даже мне,
попривыкшей за последние дни, захотелось отползти подальше и спрятаться где-нибудь в кустиках.
Чтоб не смотреть и... не чувствовать себя такой сволочью.
Знаю, что оценивать человека по внешним данным глупо, а в нашем случае ещё и подло. Но я
ничего не могла с собой поделать! Совсем ничего. Алехандро вызывал отвращение и страх на
инстинктивном, подкожном уровне.
Вздохнув, олицетворение ночных кошмаров развернулся и неуклюже взгромоздил себя мне на
спину.
– Знаешь, – вонючка почти шептал, и сиплость из голоса словно исчезла.
Не осознавай я, кто говорит, не узнала бы! Нет, правда: голос казался человеческим и даже...
мужским,
– Никогда не думал, что в подобных обстоятельствах будет не хватать обычного живого тепла. До
чего я дошёл! – издав смешок, полный горечи, Алехандро похлопал меня по шее. – Расположение
