i db180944ab78a06e - страница 60

   Сложив все добытое в телегу, он помог друзьям взобраться обратно в телегу, и повел лошадь по ее же следам. К счастью, возвращаться на место ночной стоянки не пришлось - всего через пару миль, гро Гуттормсен предложил остановиться возле одиноко стоящего здания. Когда-то это был дом, окруженный садом, от которого теперь остался только первый этаж с частью стен и остатками крыши. Развалины обещали хоть какое-то убежище от солнца, а наличие открытого пространства вокруг позволяло надеяться, что никто не подойдет к этому убежищу незамеченным.

   ***

   Бывшим пленникам понадобилось несколько часов, чтобы хоть немного прийти в себя. Как только они расположились на стоянку, Аксель, наконец, дорвался до еды, и набросился на нее с такой жадностью, что гро Гуттормсену пришлось останавливать юношу, иначе последний рисковал заполучить проблемы с пищеварением. Сам охотник, как и воровка, пока даже смотреть не мог на еду без отвращения - действие зелья, которым их напоили, заканчивалось, но обоих по-прежнему мутило. Зато воду они потребляли в нездоровых количествах и все никак не могли напиться. Да и вообще состояние их было очень далеко от идеального - лица, обгоревшие на солнце, немилосердно болели, глаза до сих пор слезились, конечности, которые долгое время были перетянуты веревками, болели, и к тому же у обоих был жар.

   - Если я ничего не путаю, срок, в течение которого полиция должна расследовать гибель капитана Якобссона подходит к концу, - сказал охотник, глядя на небо с появляющимися на нем звездами. Вид у мужчины был задумчивый и недовольный, и напряженный - совсем не такой, какой должен быть у человека, недавно избежавшего смерти или рабства. - Через два дня полиция должна назвать виновника. Чтобы добраться отсюда до северных ворот - ближайших, если я не ошибаюсь, потребуется около восьми часов. Еще столько же уйдет на всякие бюрократические глупости, допросы и прочее... Это если наш бравый сержант согласится давать показания. Впрочем, не думаю, что молчание в его интересах. - Гро Гуттормсен нарочно повысил голос, чтобы лежащему в телеге сержанту было лучше слышно. Его разбудили, как только остановились на стоянку, но сержант с тех пор как пришел в себя не произнес ни слова, - Организовать столь масштабную преступную торговлю одному лейтенанту было не под силу. Я более чем уверен - у него остались сообщники за стеной - кто-то кто помогал ему финансово, и на чью помощь он рассчитывал, когда собирался сбежать с деньгами и ценностями, прикончив предварительно своих незадачливых подчиненных.

   - Нет у него никаких сообщников, - внезапно ответил сержант. Голос его звучал устало и безразлично. - И оговаривать себя я не буду. Если вы, конечно, не пообещаете кое-что.

   - И что же вы хотите, доблестный стражник, - саркастически поинтересовался гро Гуттормсен. - Отпустить вас мы не можем, уж извините. Да и улик вполне достаточно, чтобы следствие сочло вас виновным.

   - Согласен. Только для того, чтобы меня обвинили, эти улики нужно собрать. А вы почему-то очень торопитесь. И я не прошу, чтобы меня отпустили. Мне просто нужно, чтобы мою дочь вылечили. Я видел, вы обыскали лейтенанта и всех остальных. Должно быть, вы нашли достаточно денег. Лейтенант всегда носил с собой много денег - на всякий случай. Просто пообещайте мне, что эти деньги вы передадите моей семье, и тогда я все расскажу полиции.

   Охотник посмотрел на Акселя и Кару. Оба пожали плечами, предоставляя ему решать самостоятельно. Немного подумав, сержант согласился.

   - Хорошо. Обещаю, что ваша дочь не останется без лечения. Начните рассказывать это самое "все" прямо сейчас. Меня интересует, сколько людей вы переправили в Пепелище.

   - Три, может быть, четыре дюжины. Я не знаю точно, потому что участвовал не во всех сделках.

   - Для чего здешним жителям понадобилось такое количество рабов? Их же нужно чем-то кормить. Насколько мне известно, тут не очень легко прокормить даже тех, кто попал сюда, так сказать естественным путем.

   - Я не знаю. Лейтенант говорил, что их заставляют искать древности, чтобы потом продать. Сам я в это не верю. То есть действительно, количество антиквариата, которое мы переправляем наружу, немного увеличилось, но не так уж сильно. И они платят за пленников золотом - довольно щедро. Сомневаюсь, что выгода покрывает расходы.

   Гро Гуттормсен подвел итог:

   - Получается, в плену сейчас находятся около четырех дюжин горожан. Что с ними делают, нам не известно. Боюсь, нам придется разделиться.

   - Дайте догадаюсь, - протянула Кара. - Вы сейчас отправите нас с Акселем сопровождать сержанта, а сам отправитесь сражаться со злобными разбойниками, чтобы спасти несчастных пленников, правильно?

   - Не понимаю вашего сарказма, юная барышня, - обиделся гро Гуттормсен. - По-вашему нужно оставить все, как есть? То есть я, конечно, безумно рад, что Иду теперь оправдают, но там неизвестно сколько разумных и непонятно, что с ними делают. Тем более, завтра утром эти господа будут в курсе, что мы остались живы и сбежали, и, значит, могут сообразить, что вскоре здесь будет не протолкнуться от стражи, солдат и полиции.

   - Мне вот просто любопытно, вы не видите причин моего сарказма, или действительно не можете сообразить? И если так, то я начинаю подозревать, что степное молоко необратимо повредило что-то у вас в голове. Вы до сих пор шатаетесь из стороны в сторону, когда идете, а на ноги поднимаетесь с третьей попытки. Два дня назад у вас снова открылась рана - вон, посмотрите, вся повязка в засохшей крови. Вы, вероятно, не замечаете, но вы даже не можете сдержать стон, когда случайно двигаете рукой. И как же вы собираетесь воевать с бандитами, старый упрямец? К тому же мы с Акселем понятия не имеем, как отсюда добраться до ближайших ворот наружу.