Кровь обязывает. Пенталогия - страница 212
Ну, услышит следователь такой бред, естественно отдаст приказ, чтобы нашего бога заперли в карцер, так как он представляет опасность для окружающих, ибо не совсем психически здоров. Следователь между тем записывал мои показания и хитро посматривал на меня. Записав он распрямился, как будто совершил тяжелый физический труд и предложил мне рассказать все с самого начала, но только правду. Я, как болванчик повторил всю свою бредятину, причем слово в слово. Я ведь не удивлюсь, если ведется и магнитофонная запись нашего разговора мне ведь не трудно, уж библиотека постаралась, чтобы моя память была абсолютной. Вот и пусть сопоставят. Пока следователь переваривал мой монолог, я мысленно обратился к Михалычу, как он там. Тот сообщил, что рассказал все как мы и договаривались. Его байку записали и оставили одного в каюте, подумать. Михалыч посоветовал посылать следователя подальше, так как мы из другого ведомства. С богом все прошло по похожему сценарию, но там уж я посоветовал богу ссылаться на меня и Михалыча и тоже, посылать всех подальше.
Я опять вернулся сознанием в допросную. Следователь не знал, за что можно зацепиться, чтобы начать выводить нас на чистую воду. Это его работа. А вдруг мы снюхались с американцами? Была и еще одна загвоздка, с Михалычем было все ясно, а вот мы с богом были темными лошадками. Мои данные в урезанном виде фигурировали в ведомстве Михалыча, а вот бог был чист как стеклышко. Ни пальчики, ни фотография, ни данные, ни-че-го. Наконец следователь понял, что давить на нас не получится и отпустил обратно в кубрик. Сейчас он, наверное, займется с нашим объектом. Вот и флаг ему в руку, барабан на шею и паровоз навстречу. Мы все собрались в нашей с богом каюте. Я дал команду, чтобы о допросе и боге только мысленно, а все остальное можно вслух. Опять достали фляжку и стопочки. Приближалось время обеда, так что я не стал доставать свое, а то это будет выглядеть подозрительно. Вслух сказал мужикам, что скоро обед, поэтому можно по одной, для аппетита. Мы дружно выпили. Бог поинтересовался, а есть ли еще какие-нибудь напитки. Мы с Михалычем переглянулись и поинтересовались, алкогольные или другие. Бог пожелал другие. Я достал ему и нам пару упаковок яблочного и апельсинового сока, мы разлили их по стаканам, которые были в каюте. Так попивающих сок нас и застал посыльный, который принес нам обед. Мы поблагодарили и принялись за обед.
На третий день все и началось. У Михалыча начался приступ, как у Людвига. Он начинал звереть. Хорошо, я застал это все на ранней стадии, а то мы засветились бы по-полной. Я объяснил богу, что происходит с Михалычем. Единственным вариантом было посещение Зангрии. Я попросил бога не проявлять свою божественную силу в Зангрии, куда мы оттранспортируем нашего больного. Там им займется дракона, обладающая магией. Она так уже вылечила Людвига и лишь на нее у меня остается надежда. Есть только одна проблема, мы здесь исчезнем. Как потом будем все объяснять, я даже не представляю. Но оказалось, что такую малость бог может делать даже с таким уровнем силы, как у него. Были созданы наши фантомы. Если ведется видеонаблюдение, то они легко заменят нас на видео. Хуже, если за нами придут или будут разговаривать с нами. Фантомы могут отвечать односложно "да", "нет". Но вести полноценную беседу они не могут и они нематериальны, хотя дверь откроют и закроют. Вернее это сделает та божественная сила, что присутствует у бога. Ведь весь мир связан с ним. Я не стал расспрашивать бога о его возможностях, главное, что мы можем перенестись в Зангрию. Поэтому мы все вышли из каюты, а уже обратно в нее вошли наши фантомы, а мы переместились в Зангрию. Нам повезло, и Молния была еще дома. Я коротко объяснил ей ситуацию с Михалычем и богом. Надо отдать ей должное, она не стала высказывать мне, что я разбрасываюсь своей кровью налево и направо. Не высказала претензий и чужому богу. Раз он здесь, значит так нужно, но она предупредила меня, что поставит об этом в известность Гайера. Сам диалог знакомства Молнии и бога я не слышал. Меня просто вышвырнули из обоих разумов одновременно. Но все закончилось мирно и Молния принялась за лечение Михалыча, а я, помня, в каком состоянии она потом будет, отправился на охоту. Когда я принес двух косуль, то увидел, что Молния выглядит отвратительно. Так что я вовремя. Скосив глаза, я увидел, что бог сидит как-то странно. Весь напряжен и отрешен от действительности. Я вопросительно посмотрел на Молнию. Та, уплетая первую косулю сказала мне, что Михалыча она подлечила, и так как силы у нее еще оставались, то она решила подправить нашего бога. Он очень долго был отсечен от своей божественной силы, а богам это не идет на пользу. Если бы она не вмешалась, то процесс восстановления занял бы около семисот, а то и тысячу лет по времени Зангрии. Сейчас у него все нормализовалось, но он должен подчинить себе такой объем силы. Кроме того она сообщила о чужом боге Гайеру, и как только бог пришел в себя, то она поспособствовала их знакомству и общению. Сейчас у них идет диалог. Сколько это продлиться, Молния не знает. Но не меньше, чем до захода солнца, это точно. Я успокоился и подсел к Михалычу. Тот еще был без сознания, но процессы изменения тела прекратились, так что я надеялся, что он оклемается гораздо быстрее Людвига, все же он был уже почти драконом, да и кровь моя находится в нем достаточно долго. Так что к настоящему драконьему телу должен привыкнуть быстрее.
5.14. Дракон и бог.
* * *
Оба моих спутника пока были не в состоянии передвигаться самостоятельно, так что я решил и сам, немного расслабиться. Но тут я вспомнил о Мексе. Он же уже очень давно сидит в моем пространственном мешке. Я вытащил его из кармана. Тот сладко спал, но как только почувствовал, что его перенесли из одного места в другое, открыл глаза, и тут же отпрыгнул назад. Вся шерсть его встала дыбом. Дракона тоже отпрыгнула назад и приняла оборонитеьную стойку. Я стал мысленно успокаивать своего мекса, что тут все мои друзья, что это дракона, которая является моей кровной матерью, и сестрой. У Мекса, от моих слов чуть шарики за ролики не заехали. Как так и мать, и сестра, но шерсть, однако, улеглась. Я поинтересовался у него, ведь он видел меня в облике дракона и ничего, не вскакивал с вздыбившейся шерстью. На что тот мне ответил, что я же оборотень, как и мексы. Только мексы имеют три образа, а я, два. А вот настоящий дракон его испугал, так как он почувствовал, что его сил не хватит, чтобы справиться с таким мощным существом, для убийства которых они и созданы.
