Revansh u Smerti - страница 84
- А мы с отцом объясним гентам – как нехорошо нападать на вампиров!
Начав пробираться мимо верберов, облепленных гентами, все же не могла не заметить триумфального подкрепления нежити в лице Морроха с Альпиным.
Неандерталец прыгнул на противников Камулов, едва его ноги коснулись крыши. Фантомный дракон вокруг него тут же исчез, не преминув сложить ослепительно сверкнувшие крылья. Не сподобившись вооружиться хотя бы чем-то, голыми руками, за шкирки Моррох оттащил троих гентов. Те ошалело, словно заведенные тыкали древнейшего ледяного пиками, но противник и бровью не повел. В ход пошли склянки с зельями. Вокруг неандертальца поднялся туман неприятного грязно-болотного цвета, едкие запахи защекотали ноздри. Даже Этьен расчихался, как ни старался прикрыть рот и нос рукавом.
Последним взглядом, прежде чем начать оттаскивать к выходу двух посетителей с разбитыми головами и слабо прощупывающимся пульсом, отметила, что Альпин присоединился к отцу. Треть помещения заволокло дымкой, сквозь которую с трудом проглядывались силуэты дерущихся.
Еле-еле успев выдернуть своих пострадавших с места падения двух гентов, сброшенных Беарном и резво вскочивших на ноги, продолжила спасательную операцию. Этьен подхватил на руки трех женщин. У одной из ноги торчал осколок кости, вторая держалась за рассеченную рану на лбу, из которой обильно сочилась кровь, третья висела плетью, из разодранного плеча торчали куски дерева.
Дышать становилось все труднее. Чертовы снадобья делали свое дело со всеми, кроме тех, против кого применялись. Несколько ползших к выхожу людей грохнулись в обморок, будто тюки соломы. Вслед за ними, сползли по стене охранники. Я надеялась, что гентского отвара в крови хватит, чтобы, не потеряв сознание, вывести наружу хотя бы часть жертв.
Обогнув двух канов, поваливших четырех противников ничком, полосовавшими острыми, как бритва когтями передних лап по рукам, пока оружие не выпало из ослабевших ладоней, увидела свет в конце туннеля.
Болотный туман опустился ниже и теперь стелился по полу, так что ориентироваться стало легче. Рванув подальше от людоедов с их жертвами, не заметила, как зацепилась за столешницу, рухнув на колени. Не обращая внимания на заработанные ссадины с гематомами, подтянула своих раненых поближе, чувствуя себя медсестрой во время отечественной войны.
Убедившись, что с ними все в порядке, дернулась вперед, но тут нечто очень тяжелое рухнуло на одного из подопечных и… мою лодыжку. Острая боль впилась в ногу, несколько раз уколов бедро. Обернувшись, увидела, что одурманенный вербер все-таки свалился, и генты, выпучив глаза, самозабвенно тыкали в него ножами. Беарн не успел… Рык, от которого заложило уши, свидетельствовал о том, что медведь сожалеет и оставшейся лесной братии несдобровать.
Попытка высвободиться заставила сморщиться – от боли потемнело в глазах. Держись, Ната! Нас ждут великие дела! Или как минимум суд над теми сверхами, что начали потасовку среди мирного населения! Даже если переломаю ноги, на костылях, в каталке доползу посмотреть на их лица в клетках для обвиняемых! Положение казалось абсолютно безвыходным. Медведь бухнулся на нас спиной, а сдвинуть тушу весом не меньше пятисот килограмм мне не под силу. В отчаянии дернулась, фантазируя на тему зверушки, попавшей в капкан и отгрызающей себе ногу.
Ругательство сорвалось с языка, следом за отчаянным криком:
-Этье-е-е-ен!
И мысленным дополнением: «Альпи-и-и-ин!»
28
(Тетис)
После драки машут протоколами
Огни… Поначалу Тет недоумевал – почему эту тихоню, стесняющуюся естественного проявления любви и страсти вожака, каким гордилась бы любая самка, так назвали.
Она напоминала птенца, выпавшего из гнезда, родителей которого убили беспощадные охотники. Каждую минуту казалось, Огни ждала нового удара судьбы. Не рассчитывала на хорошее, а инстинктивно настраивалась на худшее.
Когда Тарелл ушел, оставив брата «дежурить возле гостьи», Тет из кожи вон лез, чтобы приободрить ее.
Почему? Он и сам до конца не понимал.
Странные, новые эмоции к альфе, к его возможной женщине бурлили в крови, выходя наружу усиленными попытками отвлечь Огни от переживаний, заставить поверить в Тарелла. Тем более, с ним лучшие охотники, последние кандидаты на роль беты. Взять хотя бы Крекатта, проигравшего главе поселения за несколько минут до отвоевания должности. Каштановогривый воин сразу выделявшийся среди остальных ночных канов - брюнетов и очень темных шотенов - почти не уступал вожаку в силе, ловкости. В зверином обличье отличавшийся рыжеватым подшерстком, на пару с Тареллом как-то раз завалил двух медведей из племени, обитавшего неподалеку от беарновского.
Айрра слишком тяжел и грузен для большой выносливости, но если окажешься между его челюстями, или под массивным телом, пиши пропало. Только альфа выбрался, побив гиганта скорее выносливостью, нежели мощью.
Нарр же, напротив, представлялся эдаким неиссякаемым аккумулятором. Вечным двигателем, как выражаются люди. Юркий, гибкий, шустрый, неутомимый… Тарелл взял его только слегка превосходящей мощью.
В стае не афишировалось, но эти трое все еще натаскивались на роль беты, ведь каждому не хватило совсем чуть-чуть.
Тет подробно рассказал Огни об этом, но она не особенно успокоилась.
Едва прикоснувшись к еде, принесенной Индирой, девушка мерила шагами холл дома Тарелла, замирая от малейшего шороха, доносящегося снаружи.
¬Сегодня, впервые, Тет задумался – так ли доверчив брат к его лжи, «выручавшей Стеллу», спасавшей дичь, загоняемую вместе с альфой.
