В голове моей опилки… - страница 56
- Да, - обалдело тяну я, - умели люди строить...
- Хоть и безграмотные были, - добавляет батюшка. – Да прежде грамоты должна вера идти. Как голова у змеи; змею бьют, а она первым делом голову прячет, бережет. Так и наш народ: сколько не били его, сколько не стреляли, а веру - основу свою - сохранил. Так и строили с верой. Время церкви не брало, не устояли они только перед безбожниками. До революции в Челябинске было 14 церквей. Сколько теперь осталось..?
Рождественским вечером потрапезничали. Пришло время праздничной службы. Иеромонах Сергий надел облачение и преобразился, ведь ему предстояло обратиться к Богу.
Двенадцать раз прозвонил колокол, призывая на службу всех желающих. Из
Иструти к церкви потянулись старушки. Работники зажигали лампады и расставляли свечи. В торжественной тишине отец Сергий сотворил молитву...
В православной церкви принято стоять. Я простоять двухчасовую службу не смог - затекали усталые ноги - и опустился на скамью. Не до конца понял и
церковнославянскую скороговорку, улавливал только обращения к Пресвятой Деве Марии и Христу. В маленькой церкви богослужение прошло как-то по-семейному. Добавляла душевности и наряженная елка, стоящая перед алтарем.
Церковную утварь собирали всем миром. Часть иконостаса нарисовали прихожанки церкви из Бердяуша. Вручную был собран и расписан двухметровый крест, укрепленный в оструганной деревянной колоде...
После службы и беседы с отцом Сергием я вернулся в келью дяди Толи.
- Ну как, поговорили? - спросил он.
Я вкратце рассказал ему содержание разговора с настоятелем. Дядя Толя
немного оттаял и принялся срезать с липовой чушки тонкую стружку. Судя по оборотам речи, дядя Толя пришел в монастырь совсем не потому, что частые запои прерывались краткими периодами "активного отдыха", как большинство работников.
Выяснилось, что когда-то он объехал всю страну, имел ученую степень, квартиру в профессорском доме в Челябинске и новое пальто типа "джерси".
Что привело его в обитель, я выяснять не стал. Дядя Толя мгновенно
"закрывался", стоило только заговорить с ним о "прошлой" жизни. Кажется, он искал покоя. Надеюсь, нашел...
Около полуночи я заснул. Затемно встал, но дядя Толя, оказывается, был на
ногах уже в 4 утра. Ему предстояло натопить печь в церкви, а мне - успеть на
единственную утреннюю электричку из Единовера.
Ушел по-английски. Тихо прикрыл дверь кельи и уже перед самыми воротами встретил Анатолия. "Что тебе пожелать?" - спросил он. «Счастливого пути», - ответил я. "Ну, счастливого пути..." Я, почему-то смутившись, пожелал удачи.
Прости, дядя Толя. Я желаю тебе и всем нам, издерганным нашей суетной жизнью, покоя...
