Четвертое измерение - страница 71
Над нами пронеслись быстрые тени. Поняв, что истребители идут на второй заход, мы все месте, придерживая раненого, побежали вглубь леса.
— Как мы так быстро пересекли линию фронта? Да и вообще расскажите, что было, пока я был в отключке! — задал я волнующий меня вопрос, когда мы удалились от самолета, километра на три и сели отдохнуть. После того, как немцы улетели, мы вернулись к самолету, надеясь прибарахлиться, но нас ждало разочарование в виде густого дыма и начавшего разгораться транспортника. Махнув рукой, и подхватив раненого, который совсем сомлел, мы двинулись вглубь леса. Из оружия на всех пять человек, считая раненого, у нас был один ППД, три ТТ, и два "нагана". Проверив свою кобуру, я обнаружил там револьвер марки "наган", вместо привычного ТТ. И сейчас сидя в тени деревьев, которые своей широкой листвой защищали нас от слепящего солнца, слушал фальш-майора, при этом разобрал автомат, и тщательно его чистил, найденной в "сидоре" тряпочкой.
Пока я прохлаждался под присмотром врачей в Киевском военном госпитале, куда меня доставили со всей возможной скоростью, местные опера НКВД, провели проверку деятельности этого Шкета и за два дня такого накопали, что ему светила вышка. После того как врачи дали добро на мое перемещение, из пункта А в пункт Б, прошло семь дней, маршрут самолета был проложен недалеко от линии фронта, летели рядом всего минут десять, а в зубы к немцам попасть успели.
— Понятно! Кстати как там Никаненков и остальные? Нормально прорвались?
Фальш-майор вздохнув, сказал:
— Никаненков вышел с двумя бойцами, разрозненные группки выходили еще в течение суток. В общем, недалеко от передовой, они напоролись на немцев, начался бой в который втянулись все наличные танки, а тут им ударили в спину моторизованные части немцев, началась бойня. Со слов выживших, машины с раненными давили танками, в общем прорваться сумели немногие, общим числом где-то человек двадцать…!
На меня тяжелым грузом свалилось это известие. Это же я их отпустил, чтобы под ногами не путались, пока я штурмую лагерь. Немного погоревав о бойцах, я стал слушать дальше:
— …взяли под колпак, все сведения подтвердились! Правда, двоих мы взяли, а остальных ждем когда выйдут на них сообщники.
А это он о диверсантах, про которых я наболтал Сашке. Понятно.
— Товарищ майор, мы забыли представиться друг другу! — сказал я с улыбкой. Удивленно посмотрев на меня, майор усмехнулся и представился.
— Старший майор Мезенцев Анатолий Михайлович. Представитель Ставки.
— О как, ну а я капитан Михайлов. Он же старший лейтенант Солнцев…
— …он же попаданец из будущего! Генерал Романов вышел из окружения, смог пробиться!
— Понятно. Эпопея с захватом немецкого генерала, я так думаю вам тоже известна?
— Практически нам известно все!
Отойдя от отдыхающих подальше, мы разговорились. Мезенцева интересовало все, что я помнил и знал.
Но разговор довольно быстро прервался, минут через двадцать. К нам подошел капитан, и хмуро сказал:
— Корольков умер! Уходить надо, как бы немцы не нагрянули.
Мы быстро собрались, завалили тело умершего листвой, и забрав документы направились дальше. Через три часа я уловил запах дыма, и принюхавшись уверенно направился в ту сторону.
Через полчаса осторожно вышел на опушку леса и осмотрел в бинокль, забранный у капитана, небольшой хутор.
— Там немцы, — сказал я, опустив бинокль. После чего передав его Мезенцеву, добавил: — Но немного!
— Почему ты так решил?
— Вон за сараем торчит мотоциклетное колесо, даже отсюда видно номер на крыле. Да и часовых не видно, кроме того, у колодца.
— Где? А, вижу.
После некоторого осмотра хутора, майор объявил:
— Обходим и идем дальше.
— Товарищ старший майор, вон же транспорт есть, чего пехом-то шлепать. Заберем и дальше поедем.
— Опасно, рисковать я не буду.
И ведь действительно не дал, несмотря на все мои просьбы. Даже не послушал обещания, что я один там справлюсь. Не пустил, так мы и пошли дальше пешком. Отмахиваясь от паутины, которая так и старалась попасть на лицо, я шел вторым после старшего лейтенанта, по фамилии Санычев. Капитан оказался татарином, его земляком, с фамилией Сафиуллин, хотя по лицу русак русаком.
— Хальт!
От неожиданности я присел, это меня и спасло, очередь прошла над головой, скосив Санычева и Мезенцева, дав длинную очередь, патронов на двадцать, я ломанулся в сторону, капитан бежал за мной, стреляя на ходу из ТТ.
Отбежали мы недалеко, заметив рядом старое поваленное дерево, перепрыгнули через него и затаились. Капитан торопливо менял магазин, а я постаравшись унять бешенный стук сердца, сделал пару глубоких вздохов-выдохов, все-таки семь дней в больничной койке не остались без последствий, мне было тяжело. Прикрываясь стволом я по-пластунски заполз в яму от упавшего дерева, и выглянув осмотрелся, меня же прикрывали торчащие корневища.
То, что я увидел метрах в двадцати от нас в просвете между деревьев, мне показалось лысой головой, и как только она зашевелилась, понял что ошибся, приняв жо.у за голову. В поле зрения были также видны лежащие Мезенцев с Санычевым. Посмотрев на немца, который похоже сел с бумажкой поразмышлять о былом, правда при этом не забыв прихватить автомат, и которому помешали мы, наткнувшись на засранца, прицелившись, я дал очередь в три патрона. Сразу же раздался громкий вопль боли, и немец схватился за остатки задницы, которую разворотили мощные тэтэшные пули, и стал кататься по земле. Второй очередью я прервал его мучения и резко развернувшись полоснул очередью по двум немцам, вывалившимся из-за кустарника, после чего дал длинную очередь по кустам в которых еще кто-то шебуршился.
