Четвертое измерение - страница 81

— Понимаю, но бросать не буду! У меня еще осталась честь командира, и своих я не брошу.

— Саш, ты пойми, — поморщился Рамиль, — если ты останешься, то я разверну весь полк чтобы тебя вернуть, ты сам понимаешь, что будет?

— Рамиль, ты же знаешь, что я везучий и из любой задницы вылезаю, так что давай бумажку, что я добровольно остался с арьергардом и ты пытался меня остановить.

Капитан покачал головой и открыл планшет, я опустился рядом с ним и также сел на сухую выгоревшую траву.

— Рамиль, понимаешь, тут какое дело…! — я задумался под взглядом Рамиля, как попроще сказать ту новость что мучает меня с тех пор, как меня пытались разбудить.

— …знаешь, мне кажется скоро я вернусь в свое тело!

— Не понял, как это вернешься?

— Да чувство у меня, что недолго мне осталось ходить в этом теле. Вернусь я. Но не это главное… Ты представляешь, что будет, если вернется Швед и сможет воспользоваться моей памятью?

— Да, будет как ты говоришь "кисло".

— Вот и я об этом, так что у меня единственный шанс не дать воспользоваться Шведу такой возможностью – это погибнуть в бою. И не смотри на меня так, я это уже три дня обдумываю, другого предложения не будет. Мне кажется… нет, я просто уверен, что в случае смерти этого тела, мое сознание вернется обратно, так что сам понимаешь.

— Но почему? Ведь мы смогли бы…!

— Нет, не смогли бы! Если он воспользуется памятью, то сможет водить вас за нос, я его хорошо знаю, опытный зверюга, и такой шанс непременно использует, вычислить вы его вряд ли сможете.

Рамиль, яростно зачесал затылок, обдумывая мои слова, после чего достал блокнот и стал записывать все мои предположения. После чего сказал:

— Одного я тебя не отпущу. С тобой пойдет лейтенант Райкин, он проконтролирует, сам я не могу, сам понимаешь почему! — кивнул он на портфель, с которым не расставался. Услышав фамилию, я только вздохнул, уже не удивляясь.

— Знаешь Рамиль, меня не это пугает…" — вздохнув, я привалился спиной к стволу дерева.

— Что?

— …как бы тебе объяснить… Понимаешь характер Шведа,… мы как бы слились,… в общем, я боюсь что когда вернусь он останется со мной. То есть я все так же смогу убивать, не моргнув глазом, это меня и беспокоит, — выложил я.

— Ты хочешь сказать что что-то от Шведа останется с тобой? — нахмурившись спросил Рамиль перестав писать.

— Нет… как бы объяснить? В общем он изменил меня… мой характер. Теперь я не тот маменькин сынок что был, я стал другим и уже не изменюсь… это меня и беспокоит, — ответил я, задумчиво покусывая травинку.

— Дела, — озадаченно ответил Рамиль, почесав лоб.

Окопы были полного профиля, хорошо, что остатки саперной роты помогли нам в копании траншей. Когда начали намечать будущие ячейки, я быстро пресек это, приказав копать полнопрофильные окопы.

За то короткое время, не всё успели выкопать, и некоторый бойцы еще возились с землей, выбрасывая ее на бруствер. Осмотревшись со своего командного пункта, я недовольно обернулся, поглядев на обустраивающуюся в небольшом окопчике Беляеву, которую так и не смог уговорить уходить с полком, даже приказы на нее не действовали.

— Товарищ капитан, пыль видна. Похоже разведка идет! — сказал мне стоящий рядом лейтенант-пограничник, которого оставил со мной Рамиль.

Достав из футляра бинокль, я всмотрелся.

"Действительно, разведка. Два мотоцикла впереди и бронетранспортер в прикрытии!".

Замаскировать окопы мы попросту не успели, хотя работы уже начались, так что с остановившегося бронетранспортера, нас кто-то стал разглядывать в бинокль. После чего разведка развернулась и попылила обратно.

— Скоро начнется! — сказал я, опуская бинокль, и осматриваясь.

Окопы были закончены не полностью, в некоторых местах глубина была около восьмидесяти сантиметров, а то и меньше, но стрелковые ячейки были вырыты полностью, так что небольшой шанс был. Я посмотрел в сторону леса за нашей спиной, это был наш шанс, там, в сотне метров от опушки обустраивался Егоров, готовясь к эвакуации раненых и выживших после боя.

— Свет, иди к Егорову, мы все равно будем туда отходить! — обратился я к Беляевой, однако та только поджала губы и отрицательно покачала головой.

"Ну и что я буду с ней делать?".

— Свет, ты пойми, шансов уцелеть у раненых будет больше, если ты будешь помогать им именно там, а не здесь.

Все-таки я смог ее уговорить и, собрав свои вещи, она удалилась к Егорову в сопровождении одного бойца.

Вздохнув, я проводил ее взглядом и, повернувшись к лейтенанту, спросил:

— Повтори численный состав подразделения! — не то чтобы я не знал, но хотелось бы еще раз услышать и обдумать.

— В составе числится восемьдесят три бойца, из них двенадцать из железнодорожных войск, под командованием лейтенанта Желязны. Остальные также окруженцы, как малые группы, так и одиночки что вышли на нас в течении последних пяти дней. По вооружению, у нас одно трофейное противотанковое орудие с боезапасом и шестнадцать немецких пулеметов, хотя боезапаса на них не так много, как хотелось бы.

— Хорошо, хоть есть чем их встретить. О, идут!

Я стал смотреть в клубы пыли появившейся на дороге. Впереди шли три танка и закрывали своими корпусами остальных.

"Еще немного, еще… еще… Есть!!!" — мысленно заорал я от восторга, когда под гусеницей передового танка вспух разрыв противотанковой мины, заложенной саперами. Посмотрев на горящий танк, громко скомандовал:

— К бою.

…

Воздух с хрипом вырывался из легких, остановившись, я прижался спиной к стволу огромного дерева и, пытаясь отдышаться, осмотрелся. Рядом падали или останавливались бойцы, у многих были свежие раны, зная об опасности кровопотери я показал на них Беляевой, тяжело дышащей рядом и державшейся за бок и, велев взять пару бойцов в помощь, осмотреть и перевязать раненых. Кивнув, Света с трудом встала и с отобранными Егоровым бойцами стала ходить между лежащими красноармейцами.