Четвертое измерение - страница 83

Приказав Райкину, осмотреться вокруг танка, я быстро залез в боевое отделение и огляделся.

"Патроны к пулемету подойдут к трем нашим "мосинкам", уже хорошо, больше вроде ничего интересного!" — подумал я и стал подавать залезшим на танк бойцам то, что могло пригодиться. В первую очередь патроны, затем десяток снарядов, пополам осколочных и бронебойных, замок с прицелом тоже забрал. Больше ничего интересного в танке не было, я конечно попробовал воспользоваться рацией, но она оказалась разбита. Спрыгнув с бронемашины на землю и, вытирая выпачканные машинным маслом руки найденной в танке тряпочкой, я обернулся к подходящему лейтенанту.

— Товарищ капитан, судя по всему, бронеколонна попала под удар авиации, во-о-он там, после чего танкисты с помощью другого танка отбуксировали подбитый сюда, и замаскировали, надеясь вернуться. Судя по пожухлым листьям, было это дней шесть-семь назад, были и погибшие, около того дерева могила со звездой, правда надписи с именем нет.

— Ну, погибшие это понятно, вон на этой жестянке, почему-то именуемой броней, сколько отверстий от осколков, так что там лежит экипаж именно этой машины, не сомневайся! — после чего добавил, немного оглядевшись.

— Все, уходим, только по пути заглянем, что везли на той полуторке и вернемся к своим.

А вот полуторка принесла нам немало сюрпризов, оказалось, машина принадлежала саперам, о чем свидетельствовали ящики с характерными надписями.

— Как только это все не взорвалось? — ошарашенно пробормотал лейтенант, снимая фуражку и втирая пот.

Я тоже был удивлен, однако сразу же проверил содержимое всех ящиков.

— А вот и детонаторы. Лейтенант, короче мы забираем это все!

— Товарищ капитан, но кто это все понесет!!! — возмутился Райкин. Я удивленно посмотрел на него, и спросил:

— Вы что лейтенант, будете обсуждать приказы старшего по званию? — приподнял я брови в изумлении.

— Лейтенант, груз понесут ВСЕ – и вы и я в том числе! Это вам понятно?

Смутившийся Райкин кивнул, после чего, набрав те ящички, которые я приказал забирать в первую очередь, мы тяжело нагруженные вернулись к нашим, за остальным послал старшину, уж этот точно ничего там не оставит кроме голого корпуса.

Распределив всю взрывчатку среди бойцов, благо пару вещмешков я нашел в машине, и было куда положить детонаторы и бикфордов шнур.

— Лейтенант, отдых закончен, идем дальше, командуйте! — после чего поправив лямки рюкзака, я подошел к Беляевой и, улыбнувшись ей спокойной, чуть усталой улыбкой, сказал, под команды Райкина:

— Потерпи, Свет, немного осталось. Можно сказать последний бросок.

— Выдержим, мы крепкие! — ответила она, кивнув на раненых. Я хоть и не их имел ввиду, но тоже кивнул и потопал в голову строившейся колонны, за два часа мы должны были пройти не меньше пяти километров, если раненые не будут нас тормозить.

Вперед уже ушла передовая группа и все ждали меня, когда я подошел, то скомандовал начать движение.

— Ну что там? — спросил я нетерпеливо. Райкин оторвался от бинокля, и ответил:

— Плохо видно, товарищ капитан, деревья мешают, но вроде все чисто!

— Хорошо! Разведка – вперед! — скомандовал я, повернувшись к лежащим неподалеку от нас бойцам.

Три красноармейца, шустро двигая конечностями, поползли к дороге. После того как они вернулись, и доложили, что обнаружены следы трех телег, оставленные еще утром, я достал карту и стал ее изучать.

— Тут неподалеку деревня, похоже кто-то проехал туда. Подождем и посмотрим, все равно раненым нужен отдых. Лейтенант, выставите пост со стороны деревни, вместе с каким-нибудь бойцом из тех кто хорошо бегает, остальным отдых.

Козырнув, Райкин убежал выполнять приказ, а я с бойцами вернулся в лагерь, разбитый в трехстах метрах от опушки. Отстегнув флягу с пояса я закинув голову стал жадно пить, невольно разглядывая небо.

"Солнце заходит, скоро совсем стемнеет, пора бы уже кому-нибудь показаться на дороге. Может повезет, и мы разживемся чем съестным?".

Убрав фляжку обратно, я сел около дуба в два обхвата и прикрыл глаза.

— Товарищ капитан, идут! — этот тихий окрик вывел меня из дремоты.

Посмотрев на стоящего рядом молодого бойца, явно первогодка переспросил с раздражением:

— Кто идет? Вас, боец, что, не учили как докладывать командирам?

— Так телеги едут, три, а в них вооруженные люди в гражданском. Полицаи вроде, у этих тоже повязки белые, как и у тех, что в деревне были.

— Уже хорошо! — обрадовался я, и велел поднимать людей.

Боя как такового не было, от предложения сдаться полицаи отказались, попрыгав с телег и стреляя на бегу рванули к нам, даже не пытаясь укрыться, однако залп в упор быстро их остановил. Приказав добить двух уцелевших, спрятавшихся за одной из повозок мы вышли на дорогу и стали осматривать убитых.

— Вот, товарищ капитан, у старшего нашел! — я переступил через труп одного из убитых полицаев, подошел к бойцу обыскивающего старшего полицая и взял фотографию из рук.

На еще довоенном снимке была семья: на стуле сидела миловидная женщина и улыбалась в объектив, сзади стоял командир в форме капитана милиции и положив руку на плечо женщины, строго смотрел в объектив.

Я опустился на колени у полицая и сравнил лица, после чего вздохнув, встал и подошел к Райкину исполняющего обязанности особиста у нас в отряде.

— Лейтенант, смотрите, что нашли у убитого предводителя! Приобщите также к рапорту.

— Вот сволочь, скурвился! — возмутился лейтенант, он тоже сразу уловил сходство и возмущался от души.