Отставной диверсант - страница 49
Медик мгновенно понял, что от него требуется и, не задавая лишних вопросов, умчался исполнять распоряжение капитана. А Зенин тяжело задумался. Он еще не в полной мере понимал, что именно руководило им сейчас, когда, как и много лет назад, он повел собственную игру, хоть и не столь рискованную как когда-то. Но, не все поддается анализу разума. И иные поступки человек делает, принимая решения на уровне чувств и подсознания. А может быть все гораздо проще – на все воля Всевышнего…
* * *
Никсон пришел в себя, но глаза открывать или подавать иные признаки изменившегося состояния, по старой привычке не стал. Неизвестно кто мог находится рядом или подглядывать за ним через объективы скрытой камеры. Прежде, чем начать двигаться, он с тревогой прислушался к своим ощущениям. Во всем теле чувствовалась смертельная слабость, от которой Малыш весь мгновенно покрылся холодным липким потом. У него даже мелькнула мысль о том, насколько это странно – пришел в себя сухим, но вместе с сознанием накатило это недомогание и вот он уже весь обтекает струйками болезненного пота. Внимательный наблюдатель по одному этому вполне может заметить изменения в состоянии пленника. В то, что он до сих пор пленник, Майкл нисколько не сомневался. Последнее, что он помнил – тьма чрева аппарата отчетного сканирования и обрушившаяся на него всепоглощающая смертельная боль, длившаяся, казалось, бесконечность…
Сколько прошло времени с того момента, как он, наконец, потерял сознание, утонув в спасительном небытии, Малыш даже предположить не мог. Это могло быть несколько часов, а может и несколько дней. Наверняка после сканирования его перетащили обратно в камеру. Теперь впереди, после столь неудачного блефа с консулом Евразийской Империи и провалившейся попытки побега, его не ждало его ничего хорошего. Скорее всего, сосканировав что удалось с его заблокированной памяти, его оставили подлечиться перед последующим сканированием. Странно только что он не умер от воздействия установленных перед заданием блокировок.
Ощущение опасности отсутствовало полностью, и Малыш едва заметно медленно приоткрыл глаза. Стен камеры, которые он ожидал увидеть, вокруг не было. Вместо них его окружало довольно просторная комната с необходимым и достаточным объемом простой мебели. Это вполне мог быть номер бюджетной гостиницы или комната служебного общежития. Сам Майкл оказался одет в широкие штаны бледно-зеленого цвета и точно такую же просторную рубаху. Обувь отсутствовала вовсе. Полежав несколько минут без движения, Никсон решился и медленно сел на удобной кровати. Стоящий на треножнике у изголовья медицинский сканер диагност обиженно пискнул, извещая о покидании объектом его рабочей зоны. Но Малыш уже не обращал на него внимания. Он продолжал осматриваться, поднявшись на дрожащих от слабости ногах. Помещение, в котором он оказался, действительно больше походило на недорогой гостиничный номер. В дверном проеме виднелся короткий коридор с двумя закрытыми дверями. Помимо кровати, широкий шкаф и компактное рабочее место с конторкой и изогнутым стулом. В этом номере не хватало только одного – окна, за которым был бы виден любой уголок любого мира. Вместо него создавала фон большая цифровая картина с пейзажем похожим на безжизненный марсианский ландшафт. Дверь едва слышно щелкнула замком, и Никсон стремительно обернулся на звук, едва не завалившись при этом от слабости. В коридор, толкая перед собой небольшой стол-тележку, вошел коротко стриженый мужчина в светло-сером комбинезоне без каких-либо опознавательных надписей.
– Медик не рекомендует вам пока излишне много двигаться, – заметил он, произнося слова четко и размерено, словно команды. – На этом столике необходимая еда. Когда закончите есть, можете нажать вот эту клавишу на столешнице. Я приду и заберу тележку. Если не позвоните, не страшно. Ее заберут позже. Приятного аппетита.
У Никсона при первом же взгляде на человека в комбинезоне мгновенно возникло ощущение, что это точно такой же переодетый боец, какими были те трое мужчин, изображающих консула и двух его телохранителей. Пытаться прорваться на свободу сейчас было бы совершенной глупостью – Малыш не только не имел представления о возможностях этого человека, но и не знал ничего о том месте, в котором он находился. После провала первого побега не хватало только нарваться на новые неприятности. Тем более что, переиграв его в прошлый раз, алатырьцы вряд ли расслабятся и окажутся легкой мишенью теперь. А сил, судя по подгибающимся ногам, у Майкла и без того оставалось совсем чуть-чуть. Поэтому он только согласно кивнул, проводил незнакомца взглядом и принялся за простую, но весьма качественную пищу. Забрасывая первые куски в рот, Малыш едва не откусил себе пальцы – получившие сигнал от рецепторов челюсти непроизвольно захлопнулись с громким лязгом зубов. И только тут Никсон в полной мере вдруг ощутил, насколько он голоден. Его трясло от жадного животного голода, и он засовывал себе большие куски пищи в рот, не разбирая, что ест, не чувствуя вкуса, почти не жуя. Он ел руками, иногда, когда руки были заняты пищей, нагибался и прихватывал какой-то кусок зубами прямо с тарелки. Все короткое время этого безумного пожирания всего, что только можно было съесть, промелькнуло, словно одно мгновение. В завершение уродливой трапезы Майкл даже вылизал тарелки и высыпал в рот остатки сахара из маленькой сахарницы. Больше съесть было нечего, и так как голод окончательно не ушел, Малыш нажал клавишу, не желая, чтобы стол распространял запахи еды от опустевшей посуды. Не минуло и минуты, как тот же самый мужчина в сером комбинезоне появился в номере и увез стол-тележку, не сказав ни единого слова.
