В чужом небе (СИ) - страница 22
— Нет, — отрезал тот знакомым мне ледяным тоном. — Мы недооценили народармейцев. У нас почти не осталось штурмовиков. Нужно торопиться с открытием врат. Прикончи его. Быстро.
— Жаль, — растягивая гласные, протянула Сигира.
Она навела на меня свой пистолет – и дважды выстрелила мне в грудь. Я задохнулся от дикой боли. И мир вокруг меня померк.
Глава 5
Духовлад, командир отряда ЧОН, остался на своей должности лишь чудом. Его не единожды вызывали в Усть-Илим, и даже в Езерск. Он каждый раз честно и открыто повторял всю историю своей дружбы с инспецом Готлиндом. Пускай тот и оказался сволочью, но Духовлад в это почему-то совсем не верил. Вот не лежала душа к тому, чтобы поверить во все обвинения, которые выдвигали против дилеанского летуна, получившего урдское гражданство. Наверное, только этот факт и спас Духовлада от заключения или чего похуже. Ведь не один только командир отряда ЧОН проглядел такого грандиозного шпиона, как Готлинд, который нанёс колоссальный ущерб Народному государству. Да ещё и дважды. Кто-то же решил выдать ему паспортную книжку. Наверное, тот человек не раз сильно пожалел о своём решении. Вряд ли, ревтрибунал принял во внимание его слова о том, что он-де не мог знать, кем окажется этот самый Готлинд.
Но Духовлада решили простить. Даже оставили командовать отрядом. И вот он уже который день почти безвылазно дежурит рядом с комплексом на реке Катанге. Сколько там ещё проторчат клятые инспецы – неизвестно. А потому и насколько ещё он тут задержится, Духовлад не знал.
И тут ночью, в самый тёмный час, на комплексе вдруг начали стрелять. Да не просто, а садили целыми пачками. Рвались гранаты. С вышки застрочил пулемёт.
— В седло! — ничтоже сумняшеся воскликнул Духовлад.
И вот уже его отряд мчится к комплексу. Шашек никто не доставал. Все понимали – бой будет внутри частокола. И там в дело пойдут карабины и пистолеты. Холодное оружие, только в самом крайней случае.
Ворота отряду открывали, как показалось, Духовладу даже дольше, чем его отряд скакал к ним. Чоновцев пропустили внутрь. Но там всё уже было кончено. Из казармы народармейцы выносили тела в чёрных плащах и стальных шлемах. Все, как один с закрытыми лицами. Кидали их прямо в грязь без особых церемоний. Да и чего церемониться с мёртвым врагом. А в том, что это были враги, у Духовлада сомнений не было.
Встречал отряд сам товарищ Дежень – командир батальона Народной армии, что охранял комплекс. Духовлад соскочил с коня. Протянул Деженю руку для приветствия.
— Сами управились, как видишь, — сообщил ему Дежень, крепко пожимая протянутую руку. — Прямо в казарме сволочей взять хотели, да те оказались готовы. Машинки у них жуткие, столько моих ребят покосили. Даже думать не хочется. Одной очередью человека как дерево подкашивало. Но всё равно, взяли мы их. Кого постреляли, кого – в штыки. Как в Гражданскую.
Он ещё был разгорячён после недавнего боя. Духовлад видел это по характерным приметам. Дёрганые движения. Прерывистая речь. Даже на одной теме Деженю трудно было удержаться. Такое бывает от опьянения – и неважно какого, алкогольного, наркотического, или как сейчас у Деженя – опьянения боем.
— А потери? — вернул его немного к действительности Духовлад.
— Есть потери, — тут же помрачнел Дежень. — Кудряя – друга моего убили. Как будто, правую руку мне отрубили, — пожаловался Дежень. — И стражей всех тоже поубивали. Они главных инспецов брать шли. Да те готовы оказались. Перебили стражей – да в комплекс подались.
У Духовлада внутри всё похолодело. Его пробрало самым лютым морозом, сковав все внутренности противным льдом.
— Надо же их оттуда выбить! — вскричал он. — Они же взорвать тут могут всё к чёртовой матери!
— Уже попытались, — криво ухмыльнулся Дежень. — Да ничего у них, видать, не вышло. А самих инспецов размазало чёрной сажей по коридорам. Идём – покажу.
Духовлад прошёл вслед за командиром Народной армии внутрь комплекса. Они миновали растущую гору трупов в чёрных плащах. Потом прошли мимо аккуратно накрытых тел стражей, лежащих в ряд. Духовлад насчитал шесть и очень удивился.
— Один только вчера приехал, — объяснил всё Дежень. — Говорят, из самой столицы к нам пожаловал. Он-то бучу и устроил. Вроде бы раскрыл инспецов – заявил, что те не имперцы никакие, а блицкриговцы. И ночью стражи пошли штурмом брать их домик. А нам приказали вязать их охрану в казарме.
— Ну а что с инспецами-то?
— Ушли в комплекс. Потом там рвануло что-то. В той комнате, которую они заняли своим оборудование. В общем, от них остались только рожки да ножки. Да и тех не собрать.
Они прошли по коридорам комплекса, глубоко уходящего в землю. Наконец, остановились перед сорванной с петель дверью. Тут же дежурили два народармейца с винтовками и примкнутыми штыками.
И Духовлад, и Дежень много успели повидать за свою жизнь. Таково уж было жестокое время, что царило в Урде. Дежень на всю катушку повоевал в Гражданскую. А молодой Духовлад, хоть и был слишком мал, в те годы, но повидать успел много. Да и после – в отряде ЧОН – уж никак не меньше. Но на обоих увиденное в комнате произвело впечатление. Даже не в первый раз уже заходящий внутрь Дежень испытал позывы к рвоте. Духовладу же, однажды вошедшему в избу, где бандиты Вепра перерезали целую семью, да так и оставили тела разбросанными по всему дому, было ничуть не легче.
Сколько конкретно было инспецов в этой комнате, понять не представлялось возможным. По меткому выражению Деженя их золой размазало по стенкам. Где-то валялись куски тел. Посреди комнаты на самом видном месте возлежала высокая фуражка с имперским орлом. Кроме кусков тел валялись остатки разбитых устройств, которыми инспецы заполнили комнату. И всё это покрывал ровный слой чёрной сажи. Как будто тут спалили разом несколько литров неочищенной нефти. А уж запах стоял просто непередаваемо отвратительный.
