Правила чужой игры - страница 197
Ролка молчал. Мой голос мало походил на голос нормального человека. Скорее на спятившего от крови и бойни отморозка, способного пустить под нож любого, кто стоит у него на пути. А раз так, то все угрозы относительно «накажут – не накажут» не проходят. Сейчас значило только мое слово. Только мое. И он это отлично понимал.
– Все. Пошел отсчет! Даю две минуты!..
Я бросил трубку и поднял радиостанцию.
– Всем! Говорит «Куб». По моему сигналу – начинаем. «Конус», как только Ролка или трое его людей одновременно окажутся на прицеле – дайте знать.
– Есть.
– Вы и вправду искалечите его семью? – с некоторым недоверием спросил Уваров. Но в его глазах явственно читался ответ – сделает.
– Капитан, – несколько грубовато сказал я, – ты за кого меня держишь? Я не палач и с детьми не воюю. Не принимай психологический ход за психоз.
«Издевательства», которые Ролка слышал по телефону, были не чем иным, как буффонадой. Да, жена Ролки и вправду стонала от боли – ее усадили на стул и несколько раз чувствительно ущипнули за руку. И то только потому, что добровольно изобразить боль она не захотела.
Вообще‑то я считаю, что женщина, взрослая, все понимающая и отлично знающая, с кем живет, несет ответственность за свои действия. Никто не заставлял ее выходить замуж за убийцу и бандита. А если любовь застила ей глаза, значит, совесть и порядочность спали. Не может нормальный человек, зная, что рядом живет чудовище, быть с ним. Да еще пользоться награбленным добром, делая вид, что не понимает, откуда все пришло.
Что до ребенка… Семилетний мальчишка мирно играл в комнате под присмотром профессиональной няньки. А Ролка по телефону слышал голос совершенно другого пацана. Радован успел найти ребенка приблизительно такого же возраста и уговорить помочь одурачить плохого дядю. У мальчишки талант пропадает – так изобразить плач и причитания, что даже недоверчивый бандит поверил!
В дела взрослых детей вмешивать нельзя – в этом я тоже убежден. И ставить им в вину проступки родителей невозможно. Они просто пока не соображают что к чему.
Капитан все понял, усмехнулся и качнул головой.
– Да. От Оборотня всего можно ожидать.
Мы вышли на улицу. У Влада все было готово. Две штурмовые группы заняли позиции, снайперы наблюдали за окнами, за соседними домами стояли шесть машин «скорой помощи» и две пожарные машины.
– Что у них? – спросил я у Кантина.
– А? – Влад повернул к нам голову. – Похоже, они начали выяснять отношения друг с другом. Бардак.
– Отлично. Тогда начинаем…
Я проверил оружие, подождал, пока Влад отдаст распоряжение, и сказал стоявшему рядом Алану:
– Я иду внутрь после наших. Ты останься здесь.
– Командир. – Алан поправил автомат на плече и качнул головой. – Я с тобой. Если что – мне голову оторвут.
– Кто?
Алан повел глазами на Влада, усмехнулся.
– И одного хватит…
– Так… Запомни, командую я. Приказы отдаю я. Кто кому голову будет отрывать – тоже решаю я. А эту крутую компанию потом предупрежу, чтобы не усердствовали в охране начальства.
Алан промолчал, но по нему было видно, что он не согласен.
– Ладно, хрен с тобой. Идем вместе. Ролка мой, если выживет. На тебе – обеспечение нашего тет‑а‑тет.
– Понял…
– «Вертушка» готова, – доложил Влад.
– Все. Поехали!
Через минуту над головами на высоте полусотни метров пролетел вертолет Ми‑8. Рев моторов заглушил все звуки, кое‑кто в оцеплении присел, испуганно глядя вверх. В здании шум, конечно, услышали и теперь ломали голову, в чем дело.
– Эй, Ролка? – проорал в мегафон Влад, когда вертолет отлетел в сторону. – Слышишь? Это заказанная тобой «вертушка». У меня приказ Оборотня – мы отпускаем твоих людей, а ты сейчас выпускаешь заложников и сам выходишь без оружия. Понял?
О вертолете я Ролке и не говорил, так что подобный поворот дела поставит его в тупик. А его люди обрадуются – их вроде как выпускают. Опять внутренний конфликт и пауза, чтобы принять решение. И вот сейчас…
– «Куб», Ролка в окне второго этажа, в угловой комнате!
– «Куб», двое боевиков выглянули в окно. Заложников не вижу.
Вертолет как раз сделал новый виток и опять завис над зданием.
– Всем! Штурм!
Разом ахнули восемь гранатометов, запуская газовые гранаты внутрь комнат. Следом улетели светошумовые гранаты, способные вывести человека из строя на довольно долгий срок. Правда, вместе с бандитами выйдут из строя и заложники, но это уже мелочи.
Два мощных взрыва – складские ворота и дверь запасного выхода сорвало с петель. Дым еще не начал распространяться по воздуху, а внутрь уже влетели штурмовые группы. Еще одна, сидевшая под окнами, разом подняла и приставила к стенам лестницы. По ним бойцы проникли на первый этаж. А с «вертушки», зависшей над крышей, прыгали бойцы еще одной группы.
Бандиты, хоть и ждавшие нападения, не были готовы к такому повороту событий. Сначала переговоры и мой ультиматум, потом жаркий спор и новый разговор, угроза Оборотня, выяснение отношений и вдруг – новое предложение и «вертушка» в качестве приза. А затем – вновь спор. Как ни крути, но бдительность и внимание притуплены. Реакция на штурм запоздалая и оттого не эффективная. Вдобавок снайперы сразу вывели из строя трех боевиков.
Едва штурмовая группа исчезла в дверях, я рванул следом.
Коридор, поворот, двери, лестница и опять коридор. Я взлетел по ней за две секунды, сканируя обстановку вокруг, но никого, кроме трех трупов боевиков, не обнаружил. Где‑то в стороне и на первом этаже еще гремели выстрелы, но это уже эпизодически.
