Пока муж в командировке - страница 69
Сразу после допроса состоялось совещание между королем Матиашем и герцогом Турзо. Герцог был настроен осторожно: Эржебета, конечно, чудовище, но нельзя допустить, чтобы чернь видела казнь родственницы короля. Графиню следует тайно судить и отправить в монастырь до конца ее дней.
Но король придерживался иной точки зрения.
Не знаю, что произвело на него большее впечатление: свидетельства изувеченных, но еще живых девушек, найденных в подвале, или записная книжка графини, в которой содержались имена убитых прислужниц и короткие ремарки напротив них? «Она была хороша», – записала графиня напротив имени одной из жертв.
Матиаш был потрясен. «Никакое родство не служит оправданием столь чудовищной жестокости», – заявил он герцогу Турзо и потребовал для графини показательной смертной казни.
Но тут за графиню вступилась семья.
Королю напомнили, что Эржебета – вдова храброго верного вассала, Ференца Надашди, не раз защищавшего корону. Напомнили о детях графини: что станет с ними, когда весь свет узнает о страшных злодеяниях матери? Разве они виновны в том, что их мать – чудовище?
Король Матиаш долго пребывал в сомнениях. И когда наконец принял окончательно решение, то семья графини была напугана им еще больше, чем смертельным приговором.
Король велел заточить графиню в стенах замка, где она творила свои злодеяния. Все окна, все входы и выходы из него должны быть замурованы. Каменщикам надлежало оставить только узкую щель в кладке, дабы через нее подавать хлеб и воду – единственную пищу графини до самой смерти. У каждой стены замка надлежало возвести виселицы – в знак того, что здесь находится человек, приговоренный к смерти.
Семья умоляла короля о снисхождении, но натолкнулась на жесткую отповедь. Король пригрозил, что отправит в заточение с графиней всех сердобольных, дабы они могли облегчить муки «страдалицы». Родственники дрогнули и отступили.
Повеление короля было исполнено в точности. Каменщики замуровали Эржебету в ее родовом замке. Все покинули ее: слуги, родня, друзья. Одиноко стоял мрачный замок, продуваемый всеми ветрами, разрушаясь от времени, проклятия и забвения.
Эржебета прожила два с половиной года, медленно угасая от голода и холода. Именно тогда она прокляла короля Матиаша. Когда графиня умерла, кладку разобрали. Эржебету нашли с кусочком колдовского пергамента в руке, на котором было записано страшное проклятие: все его потомки до седьмого колена погибнут насильственной смертью от воды, огня, яда и меча. Графиню не рискнули похоронить по христианскому обычаю и сожгли так же, как сжигали в соседней Трансильвании тела живых мертвецов. А окрестные крестьяне собрались вместе и разнесли ненавистный замок по камешку, чтобы не осталось от него даже следа.
Такую вот жуткую сказку прочитала я в книге под названием «Венгерские исторические хроники».
Я так увлеклась мрачной средневековой историей, что не заметила, как в комнате потемнело. И лишь когда разобрать буквы стало невозможно, оторвалась от книги.
Полумрак, царивший в комнате, неприятно будоражил взвинченные нервы. В углах трепетали тени, похожие на привидения в старинных плащах с капюшонами.
Я встала и включила свет. Тени дрогнули и растаяли. Слава богу. Только галлюцинаций мне не хватало.
Я отправилась на кухню, включила электрочайник, села за стол и решила подвести хоть какой-то итог.
Итак, во-первых, я узнала, что король Матиаш – реальное историческое лицо. Именно он судил кровавую графиню, несмотря на то что в их жилах текла одна кровь рода Батори.
Во-вторых, теперь я уверена, что генеалогическое древо на стене кабинета Штефана вовсе не выдумка. Иначе зачем бы Ираклию Андроновичу рекомендовать мне чтение этих исторических хроник? Штефан происходит из древнего венгерского рода Батори, в его жилах течет кровь королей и преступников. Адская смесь!
«Что еще мне удалось узнать? – размышляла я, помешивая чай. – Почему события четырехсотлетней давности оказались связанными с сегодняшним днем? Неужели смерть Штефана – часть этой длинной цепи?»
Стоп!
Я выпустила чайную ложку.
Штефана отравили. Он умер от яда! А проклятие кровавой графини говорило, что все потомки короля Матиаша будут умирать насильственной смертью! Как там было сказано дословно?..
«От воды, огня, яда и меча». Вот что напророчила проклятая графиня Эржебета! И проклятие сбылось!
Да, но почему сбылось только в случае со Штефаном? Хотя его отец тоже погиб насильственной смертью. Да-да! Валентина Ивановна говорила мне, что его убила жена! Заколола ножом, приревновав к какой-то любовнице!
Выходит, отец Штефана погиб от меча? Ведь сегодня слово «нож» можно приравнять к слову «меч»: и тот и другой являются холодным оружием…
Интересно, как умер дед Штефана? Не удивлюсь, если он сгорел при пожаре. Или, скажем, утонул. Господи, какой бред!
Я с досадой взяла ложку и снова принялась помешивать чай.
Ну хорошо. Предположим, что все насильственные смерти в роду Батори только совпадения. Непонятно, почему Ираклий Андронович считал, что мне это будет интересно? И даже порекомендовал прочитать историю рода, проклятого до седьмого колена.
Седьмое колено.
Я нахмурилась. Что-то мелькнуло в памяти, какая-то связь с этой цифрой. Цифра семь, цифра семь… Что же это такое? Почему мне кажется, что это важно?
Тут в голове что-то щелкнуло, и я снова выпустила из пальцев чайную ложку. Память услужливо повторила мне тот странный сон: бледное мамино лицо, строгий голос: «Думаешь, если родилась восьмой, значит, все можно?!»
