Прокурор - страница 150
В процессе сегодняшнего обсуждения был затронут вопрос о пропаганде закона. Создается впечатление, что к ней на заводе относятся формально. Хорошо, что выступившие здесь товарищи обратили на это внимание. Возможно, было бы целесообразным открыть на самом крупном предприятии города филиал народного университета правовых знаний. И не откладывать в долгий ящик, а нынешней же осенью...
Предложение Железнова поддержали все. В том числе и Самсонов.
- Теперь о статье в газете "Вперед", - говорил Егор Исаевич. Выступить действительно было надо. И давно. Но не так. Звонить во все колокола! И не брать под защиту товарища Самсонова, которому закон якобы мешает широко шагать. Простите меня за резкость, но к закону директор машиностроительного завода относится наплевательски, по принципу: что хочу, то и ворочу! В материалах проверки и выступлении прокурора фактов приведено более чем достаточно. Повторять не стану. Но скажу, что подобное отношение к закону и законности ни со стороны директора, ни со стороны его подчиненных больше нетерпимо. Закон есть закон. И соблюдать его должны мы все. Да, все без исключения!..
Железнов сделал паузу, оглядел всех присутствующих внимательным взглядом и перешел к заключительной части своего выступления:
- Я считаю, что мы можем принять решение по вопросу о соблюдении трудового законодательства на машиностроительном заводе. Тут все ясно. Исправлять положение надо самым решительным образом. Но нарушения, которые имеют место там, наблюдаются, увы, и на других предприятиях. Возможно, не в таких масштабах, но есть. Думаю, об этом стоит поговорить на сессии горсовета. И подготовиться к ней со всей серьезностью. Привлечь для этого кроме работников прокуратуры также народный контроль и постоянную комиссию по социалистической законности и охране общественного порядка горсовета. Так, товарищи? - Члены бюро горкома выразили одобрение предложению Железнова, а он заключил: - Что же касается персональной ответственности за нарушения, выявленные на машиностроительном заводе, то этот вопрос, по-моему, придется оставить открытым. Пока прокуратура не разберется с приписками. Причем разберется основательно и объективно, без всяких скидок на заслуги и ранги товарища Самсонова. И не только Самсонова... - Железнов перевел взгляд на Бархатова. - Нам стало известно, что вы, товарищ Бархатов, в свой последний приезд в Зорянск не захотели разобраться с положением дел на заводе, не вникли, не помогли... Более того, даже пытались взять под защиту. Почему? Не потому ли, что директор так много внимания уделил вашему досугу? Конечно, мы спросим с товарища Самсонова и за это. Но и на ваше поведение мы не имеем права закрывать глаза. Вот почему наш долг проинформировать руководство и партком министерства о вашей роли, товарищ Бархатов, во всей этой неприглядной истории... Хочу еще заметить: если приписки действительно имели место, то виновные не могут оставаться не только на руководящей работе, но и в рядах партии... Товарищ Измайлов, - обратился к прокурору первый секретарь, - месяца вам будет достаточно?
- Вполне, - ответил Захар Петрович.
- Хорошо, - кивнул Железнов. - Действуйте. Надо будет - возбуждайте уголовное дело по фактам приписок. И палки в колеса вам ставить мы не позволим никому...
* * *
По личной просьбе Зарембы телережиссер запечатлел производственное совещание у директора фабрики. Баринову на деле отстранили от участия в съемках. План съемок, который она, что говорится, вынашивала и лелеяла, столько времени сидя в Южноморске, Олег Стариков игнорировал. Ей было обидно. А главное, не с кем даже поделиться, поплакаться, что ли.
"Неужели так будет всегда?" - думала она, безучастно присутствуя в кабинете Фадея Борисовича, когда Олег лихо отснимал сцену за сценой.
Она маялась, но со съемок уйти не решилась.
Маялся и еще один человек - Евгений Иванович Анегин. После ночного загула на хуторе. В комнате было душно и жарко от осветительных приборов и набившихся людей. Даже кондиционер не справлялся.
Когда наконец Стариков торжественно произнес: "Стоп! Объект закончили!", начальник СЭЦа едва ли не первым бросился к дверям. Но его окликнул Боржанский и знаком показал зайти к нему.
- Уж лучше бы не появлялся сегодня на фабрике, - ворчливо заметил главный художник у себя в кабинете. - Ты хоть в зеркало смотрелся?
- Эти прожекторы... - попытался оправдаться Анегин.
- Помолчи! - оборвал его Боржанский и спросил: - Оператор действовал как надо?
- Будь спок! - заверил Евгений Иванович. - Между прочим, на хутор я вчера поехал не зря...
И он рассказал Боржанскому о беседе с Витюней по поводу Мурадяна.
- Неужели ты думаешь, что Мурадян возьмет на лапу? - покачал головой Герман Васильевич, выслушав Анегина. - Майор! Замначальника ОБХСС!
- А что, майоры милиции не люди? - усмехнулся Евгений Иванович. - Им деньги не нужны?.. По-моему, не берут только те, кому не дают... Предложить кусок пожирнее - наверняка не устоит...
- Ну ты и замахиваешься, Казак, - уже несколько одобрительно произнес главный художник. - Высоко метишь!
- Поэтому ты и прозвал меня Казаком! - развеселился Анегин.
- Да уж скорее за пагубную страсть непременно иметь породистую лошадку - не смог удержаться от подковырки Боржанский. - Ох, подведешь ты нас под монастырь своими замашками!..
- Да будет тебе! - поморщился начальник СЭЦа. - Лучше давай обмозгуем, как получше подъехать к Мурадяну...
Это они обсуждали долго и тщательно. А когда кончили, Евгений Иванович сказал:
- Козолуп, так сказать, безвременно выбыл. Нужен новый шофер-экспедитор.
