Операция 'Апокалипсис' - страница 13

Шасси коснулись земли, самолет слегка тряхнуло, затем он покатился к зданию аэровокзала.

Высунув нос наружу, Малко был приятно удивлен свежестью воздуха на высоте 2500 метров. Таможенные формальности были вскоре завершены, все торопились идти спать.

Малко чувствовал себя дураком с чемоданом в руке под гигантской рекламой Мексиканских Воздушных Линий. У него было страстное желание улечься спать прямо на земле.

- Сеньор SAS?

Он медленно повернулся. Какой-то человек улыбался ему на все тридцать два зуба. Он был коренастый, приземистый, как кетчист [кетч - американская борьба]. У него были черные волосы, зачесанные назад, смеющиеся глаза и ослепительная улыбка. Невзирая на невысокую температуру, на нем были только рубашка и брюки. Его рукопожатие чуть не раздавило Малко фаланги пальцев.

- Как вы меня узнали? - спросил Малко.

- Я разбираюсь в приезжих, - ответил тот. - Позвольте представиться: Фелипе Чано, к вашим услугам.

Это прозвучало вежливо, безо всякого подобострастия. Этот тип стал сразу же симпатичен Малко, он выглядел надежным.

- Вы прекрасно говорите по-английски, - заметил он.

- Я родился и вырос в Техасе, - сказал Фелипе. - Мой отец мексиканец, но учился в Америке. Во время войны я был пилотом "летающей крепости"... Но в Мексике мне намного лучше.

- А кто вы на самом деле?

- Я в должности заместителя комиссара по особым поручениям. Короче говоря, мне поручают всякое дерьмо, к которому нужен деликатный подход. Но это забавно.

- Вы знаете, зачем я приехал сюда?

Фелипе Чано, улыбаясь, покачал головой.

- Нет. Это не так просто. Идемте, моя машина стоит снаружи.

Он взял чемодан Малко и направился к выходу. Большие настенные часы в холле аэровокзала показывали четверть двенадцатого.

Стоянка была метрах в пятистах. Ночной свежий воздух окончательно пробудил Малко ото сна.

- Вот мы и на месте, - сказал Фелипе. - Подождите, я открою вам изнутри.

Малко с удивлением рассматривал автомашину.

Это был кадиллак. Но какой!.. Должно быть, он был выпущен сразу же после войны. От него еще кое-что осталось. Кузов был весь измят и заплатки краски были нанесены на вмятины вручную. Ветровое стекло, все в лучах трещин, чудом держалось на своем месте, дверца с левой стороны была прикручена проволокой. Перехватив взгляд Малко, Фелипе заметил с извиняющейся улыбкой:

- Это все, что я могу себе позволить. Здесь, чтобы купить хорошую машину, надо быть или бесчестным, или очень богатым человеком. А я всего лишь бедный заместитель комиссара, а правительство никогда не делает нам подарков.

Они сели в кадиллак, который тотчас тронулся с места. Мотор работал еще хорошо, но обивка внутри автомобиля превратилась в лохмотья.

- Этот автомобиль стоил мне четыре месячных зарплаты, меланхолически добавил Фелипе.

Во время поездки он объявил Малко, что живет из-за экономии в пригороде Мехико в маленькой индейской деревушке. У него жена и шестеро детей.

На широком шоссе, ведущем из Мехико в аэропорт, было совсем небольшое движение. Поэтому им понадобилось только четверть часа, чтобы добраться до "Марии-Исабель", в самом сердце Мехико на Пасео де ла Реформа. Повсюду были развешаны гигантские ярко освещенные предвыборные афиши: "Голосуйте за Диаса!" Приближались выборы Президента Республики. Эта развернутая пропаганда повергла Малко в столбняк: в выборах участвовал только один кандидат.

"Мария-Исабель" представляла собой суперсовременный отель. В номере, который отвели Малко, можно было устраивать лошадиные бега. Он как всегда отказался от восьмого этажа. Это было старое суеверие.

Фелипе с любопытством наблюдал, как он распаковывал свои вещи. Малко заботливо развешивал свои костюмы из черной с антрацитовым блеском альпаги. Это был его собственный маленький шик: безупречный гардероб и скромные шелковые рубашки с личной монограммой на каждой. Когда он закончил, Фелипе спросил:

- Вы хотите приступить к работе, начиная с сегодняшнего вечера?

Малко бы начал. Но с чего?... Его единственной отправной точкой была жена Ленца. Но тут помощь мексиканца ему не нужна. Поэтому они условились о встрече в отеле на следующий день в одиннадцать часов. Фелипе на цыпочках удалился, пожав Малко руку с мощью прокатного стана.

После его ухода Малко тотчас поднял трубку телефона и набрал номер Ленца. Время было далеко за полночь, но он в общем-то прибыл издалека...

Звонки раздавались долго безо всякого ответа. В тот момент, когда Малко собрался положить трубку, женский голос сказал:

- Алло.

- Мадам Ленц? - спросил Малко.

- Да, кто говорит?

Голос был низким и приятным. Он звучал странно, словно шел из глубины.

- Друг вашего мужа, - ответил Малко. - Я приехал из Нью-Йорка и подумал...

- Он в Нью-Йорке?

Он почувствовал, что она удивлена.

- Нет, не совсем. Но я хотел бы с ним встретиться. И с вами, конечно, тоже.

- Приезжайте сейчас. Я никогда не ложусь рано. Вы даже можете остаться переночевать.

Малко вежливо отказался от постели, но приглашение принял. Положив трубку, он натянул свежую рубашку, обрызгался одеколоном и почистил зубы. Он был в затруднении, поскольку не знал, до какого предела мадам Ленц в курсе деятельности своего мужа. Вполне возможно, она примет его за какого-нибудь бравого инженера.

Такси доставило его по указанному адресу. То, что мексиканцы называли городами-спутниками, находилось у черта на куличках, а, точнее, в предместье. Наконец, автомобиль остановился перед небольшим домиком в конце вымощенной камнями дорожки. Это было километрах в десяти от центра.