Завещание алхимика - страница 74
Лицо ее было красно от слез, нос распух, и по щекам бежали черные дорожки туши.
Старыгин помахал ей рукой и поднялся навстречу.
– Кофе будешь?
– Нет… – Алевтина страдальчески перекосилась. – Какой кофе? До того ли мне!
– Да что же, наконец, стряслось? – спросил Старыгин, протягивая ей салфетку.
Алевтина достала зеркальце, взглянула в него, ужаснулась и занялась своим лицом. Кое-как приведя себя в порядок, то есть еще больше размазав тушь и трубно высморкавшись, она огляделась по сторонам и увидела на столе чашку.
– Это капучино, да? – осведомилась она совсем другим тоном. – Ну я, пожалуй, выпью глоточек…
Она пригубила чашку, с шумом выпила половину и только после этого произнесла трагическим тоном:
– Чем я так прогневила бога? Чем? За что мне все это? Казалось бы, я никому не делаю зла, даже наоборот… я хорошая, добрая женщина, стараюсь помогать знакомым…
– Ну все-таки ты скажешь мне, что произошло?
Старыгин никогда не видел Алевтину в таком состоянии, напротив, она всегда была весела, добродушна и довольна жизнью, так что сейчас он встревожился не на шутку.
– Ты будешь смеяться, Дима, но он тоже умер! Точнее, его убили! – громко высказалась Алевтина.
– Кто умер? Кого убили? – удивленно переспросил Старыгин.
– Да Мишку же! – Алевтина допила капучино и поставила чашку. – Мишку Волкова! Сначала Синдерюхин, теперь он… нет, но за что судьба на меня ополчилась?
– Постой… – Старыгин удивленно уставился на нее. – Так ты что, с Волковым тоже жила? Ну, ты даешь!
– Обижаешь, Старыгин! – Алевтина привстала с места и взглянула на собеседника сверху вниз. – Я была за Мишкой замужем! Все честь по чести! У нас была настоящая свадьба! Кольца и белое платье!
Старыгин представил Алевтину в белом платье и ужаснулся. Потом спохватился и навесил на лицо постную мину. Но Алевтина ничего не заметила, она продолжала разглагольствовать:
– Когда же это было, дай бог памяти? Кажется, в девяносто втором году… правда, мы прожили с ним совсем недолго, года полтора… честно говоря, у Мишки ужасный характер, просто отвратительный… был… – И она снова громко всхлипнула. – Ну за что, за что мне такая череда несчастий? Чем я провинилась?
– Очень тебе сочувствую! – проговорил Старыгин искренне. – Слушай, ты не хочешь чего-нибудь съесть? Говорят, сладкое очень помогает от стресса!
– Да что ты… – Алевтина махнула рукой. – Мне сейчас кусок в горло не полезет! Да и вообще, я совершенно не ем сладкого. Я худею…
– Ну ладно, а я, с твоего позволения, что-нибудь себе закажу… я сегодня не успел позавтракать…
Старыгин подозвал официантку и заказал ей пирожное и еще одну чашку капучино. Девушка очень быстро принесла заказ и удалилась, чтобы не мешать разговору.
– Так ты говоришь – Михаила убили? – проговорил Старыгин. – А как это случилось?
– Просто ужасно! – воскликнула Алевтина. – Его зарезали! Зарезали, как режут скот! А это у тебя что – «наполеон»?
– Да, кажется…
– Я попробую кусочек… – И она, вооружившись ложкой, принялась за пирожное.
– Ты меня, конечно, извини… – начал Старыгин. – Но это просто удивительное совпадение. Как раз недавно я искал Волкова…
– Зачем? – спросила Алевтина, отправляя в рот последний кусок «наполеона».
– Собственно, мне нужен не он сам… меня интересуют его старые работы. Примерно двадцатилетней давности. Ты не представляешь, где они могут находиться?
– Почему же не представляю? – Алевтина аккуратно подобрала ложкой последние крошки и с сожалением взглянула на опустевшую тарелку. – Какие-то у них маленькие пирожные… очень даже представляю. Еще бы мне не представлять. Они у меня в мастерской. Мишка вечно маялся без жилья, кочевал по чужим квартирам и попросил меня подержать в мастерской его работы… а что – у тебя есть на них покупатель? – И в ее глазах загорелся алчный огонек.
– Не то чтобы покупатель… я хотел бы взглянуть на них. Меня интересует один интерьер…
– А ты больше ничего не будешь себе заказывать? Я бы, пожалуй, съела еще один кусочек. Только совсем, совсем маленький!
– Я закажу тебе все, что хочешь, если ты покажешь мне картины Волкова!
– Конечно, покажу, – согласилась покладистая Алевтина. – Только ты мне ничего не заказывай, я же худею… ты закажи себе, а я у тебя съем ма-аленький кусочек!
Алевтина придерживалась довольно распространенного среди худеющих женщин заблуждения. Она считала, что если съесть что-нибудь запретное тайком (в особенности тайком от самой себя), то от этого совсем не прибавится калорий.
Старыгин заказал еще одно пирожное и булочку с маком и задумался.
Думал он вот о чем: идти в мастерскую к Алевтине одному или позвонить Лидии и взять ее с собой?
С одной стороны, хорошо бы показать ей картины Волкова (если, конечно, они у Алевтины действительно имеются). Может быть, они освежат память Лидии.
С другой – Алевтина ужасно болтливая особа, она может по-своему трактовать появление Лидии и потом растреплет по всему городу, что у Старыгина появилась новая пассия.
В общем, по зрелом размышлении он решил Лидию не приглашать.
Пока Старыгин обдумывал такой важный вопрос, Алевтина благополучно управилась с его пирожным и положила глаз на булочку.
– Да бери уж, и пойдем! – нетерпеливо сказал Старыгин.
– Да я и не хочу вовсе! – надулась Алевтина.
Тут Старыгин догадался уставиться в окно, как будто заметил там что-то очень интересное. Когда он обернулся, булочка исчезла, а Алевтина заметно повеселела.
Через час они уже входили в мастерскую Алевтины.
