Встретимся в другой жизни - страница 6
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
— Нет, нет, — лепетала она, — в вечернюю можно потом устроиться.
— К черту!.. — шлепал он ладонью по столу. — Две недели — это не срок, догонишь. Сдашь экзамены, а там посмотрим, что с тобой дальше делать…
Экзамены Лика сдала успешно. Этому способствовало еще и то обстоятельство, что Гриня, узнав об истинной причине ее бунта, накупил ей кучу тряпок. Лика без устали вертелась перед зеркалом, примеряя новые наряды. Щебетала слова благодарности, чем приводила его в замешательство.
— Ладно тебе, сестренка, делов-то… — смущенно прятал он глаза. — Мне это ничего не стоит.
Истинное значение его слов она поняла много позже…
Душным июльским вечером Лика сидела на крыльце, поджидая Гриню, и лениво отмахивалась от надоедливых комаров.
Внезапно внимание ее привлек мужчина, безуспешно пытающийся открыть их калитку.
— Вы кого-то ищете? — подходя поближе, спросила она.
— Да, ищу. А вы кто будете? — приветливо улыбнулся он.
— А вы? — скрестила Лика руки на груди.
— Я родственник Григория, — продолжал он улыбаться. — Кстати, он дома?
— Скоро будет. Что-то он мне не говорил ни о каких родственниках, — происходящее все меньше начинало ей нравиться. — Насколько я знаю, у него никого нет.
— Я его дальний родственник. Очень дальний. — Что-то хищное проскользнуло в его взгляде. — Можно, я его в доме подожду?
Ох, как не хотелось ей впускать этого непрошеного гостя, но напористость мужчины сломила ее осторожность, и Лика приветливо распахнула калитку:
— Проходите. Он скоро будет. Григорий заявился через два часа, которые и оказались самыми длинными в ее жизни.
Все это время новоявленный “родственник”, сидя напротив нее в кухне и злобно шипя, посвящал Лику в подробности темной стороны жизни ее благодетеля.
— Ты влипла в дерьмо, подруга! — убеждал он ее каждые десять минут.
Она молча слушала и не могла поверить, что тот, о ком он ей рассказывает, ее добрый Гриня. Тот, который протянул ей руку помощи в самый тяжелый момент жизни, ничего не потребовав взамен.
— А почему вы мне все это рассказываете? — наконец спросила Лика осипшим от переживания голосом. — Что за интерес у вас?
— О своем интересе я не с тобой буду разговаривать, пигалица!
— Так все-таки зачем? — не унималась она. — Зачем вам было нужно, чтобы я все знала?
— А из вредности, — заухмылялся он. — Подумаешь, добрый какой — пригрел на груди сиротку. А для чего? Для чего, я тебя спрашиваю?
— Не знаю… — пожала она плечами. — Просто так…
— Он ничего просто так не делает! Ничего! — помахал он указательным пальцем перед ее носом. — Какой-то расчет у него есть, это уж точно! Что-то задумал, стервец!
— Сами вы!.. — вскочила Лика со стула. — Вообще вам пора. Гриня задерживается.
— Как же, как же… Понаслышаны мы о его задержках. Ладно, поздно уже, — мужчина встал и направился к выходу. — Передашь ему, что я был… Хочет жить красиво — пусть платит!
— Кому?!
— Он знает… Умеет делать бабки, пусть делает. Но делиться все-таки нужно, а то… — гость открыл дверь. — И пусть не думает, что его пацанва — это бригада! Сметем в один момент, как котят.
Застыв соляным столбом посреди кухни, Лика прокручивала в уме только что услышанное, прокручивала и не могла поверить.
Конечно, она была не настолько наивна и понимала, что Григорий существует не на скромное жалование служащего местного Стройтреста, но чтобы такое…
За этими размышлениями и застал ее Гриня.
— Что-то случилось? — с порога спросил он. — Ты чего такая потерянная?
— Гриня… ответь мне, пожалуйста — зачем я тебе? — сердце гулко бухало в груди. — И еще… на что мы живем?
— Та-а-ак!.. — протянул Григорий, взъерошив волосы. — Кто здесь был? Что он сказал тебе?
— Он сказал, что ты бомбишь фермеров, еще он сказал, что тебе пришла пора поделиться, и еще… — тут она не выдержала и заревела.
— Что еще?! — сильно тряхнув ее за плечи, прикрикнул Гриня. — Отвечай!
— Он сказал, что я тебе нужна для чего-то… Что ты ничего просто так не делаешь…
— Дурочка! — ласково заулыбался Гриня, вытирая слезы с ее лица. — Успокойся! Не собираюсь я тебя использовать. Ты мне сестренку мою покойную напомнила, вот я сердцем к тебе и потянулся.
— Какую сестренку? — непонимающе уставилась она на него. — Ты мне ничего не рассказывал.
— Садись, расскажу…
Она села рядом с Гриней на диван, прижалась к его надежному плечу и в течение часа слушала историю его жизни, время от времени прерывая ее судорожными всхлипываниями.
История эта была печальна, но не необычна…
В восемнадцать лет Григория забрали в армию. Дома осталась старая мать с шестнадцатилетней сестренкой. Первое время все складывалось хорошо, но потом из дома стали приходить тревожные известия. Мать писала, что Аленка отбилась от рук, водится с дурной компанией. Гриня забросал сестру письмами с просьбой слушаться маму и так далее…
Все его советы канули в пустоту, потому что через год службы мать написала ему, что Аленку осудили на три года за хулиганство.
Такого горя мать не выдержала и умерла. Приехав на похороны, Григорий был сломлен другим известием: в колонии во время драки ударом в висок его единственная сестра была убита.
— Пришлось вместо одного два гроба в землю закапывать, — печально закончил Григорий. — Жизнь как будто оборвалась для меня. После армии не хотел даже возвращаться, да дом жалко… А когда тебя увидел, что-то перевернулось у меня в груди. Ты волчонком смотришь на всех, тряпочки свои подбираешь с земли, руки трясутся. Меня проняло… Не смог я мимо пройти. Окажись с Аленкой кто-нибудь рядом в тот момент, может, она и была бы жива…
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
