Последний хит сезона - страница 56
— Ах ты, сучка! — обиделся он. — Ну, сейчас ты у меня получишь! Сейчас я тебе покажу, что я умею!
С Никитой этот номер у меня не прошел бы, а Виталий Александрович повелся. Не ожидая сопротивления, взбешенный, он приблизился ко мне на два шага — ровно на те два лишних шага, которые позволили мне до него дотянуться. И когда Мурашов замахнулся, я снова зажала цепи в кулаках, резким рывком подтянулась на них, качнулась, оттолкнувшись от стены, и со всей силы врезала ногами. Удар получился хороший — я попала Мурашову в живот, и он, хрипло квакнув, отлетел почти к противоположной стене.
Мое настроение немного улучшилось. Я не жестокий человек, не злой, это вам каждый подтвердит, но вид безуспешно пытающегося восстановить дыхание, копошащегося на грязном полу Мурашова доставил мне настоящее удовольствие. А если я не ошиблась и шум наверху действительно означает прибытие моего напарника с группой поддержки, то можно считать, что жизнь начинает налаживаться.
— Вот теперь я тебя на ленточки порву, — прохрипел Мурашов, поднимаясь. — Теперь ты у меня пожалеешь, что на свет родилась!
В этот момент массивная деревянная дверь распахнулась и с грохотом стукнулась о стену. Мурашов подпрыгнул на месте и обернулся к лестнице.
— Что за черт?
— Морская пехота прибыла, — любезно пояснила я, глядя, как две темные фигуры скатываются по лестнице. — Руки вверх.
Ответить мне Виталий Александрович не успел. Кириллов, который ввалился первым, одним ударом свалил его с ног. Схватил за шиворот, поставил на ноги и ударил снова.
Гоша спустился чуть медленнее и остановился около меня.
— Ты как?
— А как ты думаешь? — вспылила я и сунула ему под нос запястья в железных браслетах. — Вынь меня отсюда!
— А чего сама-то? — удивился напарник.
Я насупилась и неохотно призналась:
— Отмычку уронила. Она где-то здесь валяется.
Против моих ожиданий, Гошка не съязвил, не разразился лекцией о правилах работы с отмычкой в нестандартных условиях и даже не улыбнулся ехидно. Посмотрел на темный, грязный пол и заметил сочувственно:
— Бывает. Витька, прервись! Спроси у него ключ.
Кириллов врезал Мурашову еще раз, потом грубо встряхнул:
— Ключ от наручников, быстро!
Тот, закатив глаза, безвольно обвис в его руках, и Витька, сплюнув, бросил его на пол. Наклонившись, быстро обшарил карманы:
— Нет у него ничего, давай так.
Дальше они с Гошкой действовали синхронно: одновременно достали отмычки, одновременно взяли меня за запястья — Гоша за правое, а Витька за левое, одновременно открыли замки наручников… нет, не совсем одновременно, Гошка был на пару секунд быстрее. Я не поверила своим глазам, когда увидела, что пальцы Витьки дрожат.
— Ты в порядке? — Он наконец справился с замком.
— Какой порядок? — Я смотрела на его бледное лицо и чувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. — Сижу здесь, как арестант какой! И где вас носило столько времени? Заблудились, что ли?
— Ритка, солнышко, имей совесть! — возмутился Гошка. — Маячок сработал в одиннадцать пятьдесят две, а сейчас двенадцать двадцать! Быстрее просто не бывает!
Я даже не обернулась к нему. Я не могла отвести взгляд от Кириллова, который продолжал держать меня за руку.
— Прости… — Он притянул меня к себе. — Я так испугался… — пробормотал он, почти прижавшись губами к моей макушке. — Рита…
Я всхлипнула и подняла голову. Тогда Витька, этот противный тип, которого я, как всем известно, терпеть не могу, обнял меня еще крепче и поцеловал. Господи, как долго я этого ждала! И как это прекрасно — целоваться с Кирилловым, это еще лучше, чем мне помнилось!
Откуда-то издалека, из параллельного пространства, донесся голос напарника:
— Ребята, вы очень заняты?
Да, мы были очень заняты. По крайней мере, ни у меня, ни у Витьки не возникло желания ответить Гоше. Он кашлянул, помолчал, потом крякнул, будто поднял что-то тяжелое, и чуть сдавленным голосом сообщил:
— Я наверх, посмотрю, как там Сан Сергеич управляется. И Мурашова забираю. Но вы все равно недолго тут… дел еще куча.
Я на мгновение приподняла правую руку и показала Гошке кулак. Мне показалось, что Витька сделал то же самое.
Я не знаю, сколько времени мы с Витькой целовались. Минуты, часы, секунды — все это как-то потеряло значение. Важно было только одно: я и Витька, Витька и я, мы вместе, и я чувствую, как колотится его сердце, и знаю, что он точно так же слышит мое, и это сердцебиение у нас общее! И кровеносная система одна на двоих, и разум, и дыхание… Мы — те самые блуждающие по свету, давным-давно разделенные половинки, которые наконец встретились. Навсегда.
Наконец Витька с заметным усилием оторвался от меня.
— Ты себе не представляешь, как я испугался, — повторил он. — Когда Гошка позвонил и сказал, что ты пропала… когда я понял, что могу больше никогда тебя не увидеть… — Голос Вити дрогнул, и он осторожно коснулся кончиками пальцев моей щеки.
— Это все прошло, все уже закончилось, — быстро заговорила я. — Вы пришли вовремя… Витя, в который раз ты меня спасаешь?
— Не считал, — слабо улыбнулся он. И неожиданно добавил: — Рита, я тебя люблю.
— Ой. — Я зажмурилась и вцепилась в Кириллова, на всякий случай, обеими руками: вспомнила слова Нины. — Но ты от меня не сбежишь?
— Нет. — Он снова поцеловал меня, легко, его губы просто скользнули по моим. — Я уже пробовал, но ничего не получилось. Оказывается, я не могу без тебя жить.
— Я тоже не могу без тебя жить.
