Последний хит сезона - страница 58
А я продолжила доклад:
— То, что разговора не получится, я поняла почти сразу. Они хотели выяснить, кто я такая и что мне удалось узнать про Сторожеву. Я попыталась свернуть беседу и вежливо уйти — меня не отпустили. Тогда я решила прорываться, но Никита вколол мне какую-то дрянь… в общем, очнулась я уже здесь, внутри этого средневекового кошмара.
Витька тихо скрипнул зубами и накрыл ладонью мои пальцы. В этом мягком движении было столько нежности и тепла, что я на мгновение забыла, о чем говорю.
— А потом что? — вернул меня в реальное время Гошка.
— Да что потом… Мурашов решил, что мне полезно будет очнуться в подвале одной, чтобы я не просто испугалась, а запаниковала. У меня было достаточно времени, чтобы достать маячок. Когда эти «пыточных дел мастера» явились, Мурашов решил сначала со мной по-хорошему поговорить. Сказал, что Сторожева его шантажировала, поэтому пришлось ее похитить и все материалы отобрать. Тут он мне флешку для большего впечатления и показал. Но с Альбиной он вопрос решил и был уверен, что теперь все в порядке, поэтому мое появление было для них очень неприятной неожиданностью. И планировали они от меня избавиться так же, как от нее. Не знаю, почему Мурашов думал, что, рассказывая все это, склонит меня к откровенности, но он очень обиделся, когда я продолжала твердить про «Воскресный бульвар». И в результате дал отмашку Никите. Но тот практически ничего не успел сделать, вы приехали. Вот, собственно, и все. Теперь рассказывайте вы, Сан Сергеич.
— Что тебя интересует?
— Прежде всего, о чем рассказал Старостин?
— Он был очень расстроен. Почти весь день его на месте не было, но, когда Сергей Михайлович вернулся, секретарша сказала, что к ней подходил человек, спрашивал про тебя. И что она на все вопросы ответила ему, как договаривались. Ну, Старостин на всякий случай пробежался по редакции и выяснил, что этот человек задавал вопросы не только ей. Что люди отвечали — сама понимаешь. Он занервничал, сразу сообщил нам.
Баринов сделал паузу, и этим сразу воспользовался Гошка.
— И тогда уже занервничали мы, — продолжил он. — Особенно когда выяснилось, что твой телефон отключен. Я тут же вызвал Витьку, и мы отправились в «Хит сезона».
— И что?
— И ничего, — ответил напарник, а Витька слегка сжал мои пальцы. — Охрана нас сначала пускать не хотела — представляешь, там на ночь сразу двоих дежурить оставляют! Мы их, конечно, расшвыряли, потом побеседовали предметно. Ничего мужики оказались, понимающие, даже сочувствующие. По крайней мере, больше нам не мешали и ключами от всех помещений снабдили. Только вот тебя там уже не было. И в квартире Мурашова тоже. Охранники наводку на одну дамочку дали, но она тоже о тебе понятия не имела, Мурашов с ней о делах не разговаривал. И домишко этот, кстати, ни в одной базе не засвечен, уж Ниночка все прошерстила, можешь быть уверена! Наверное, через третьи руки куплен и черт знает на кого оформлен… В общем, мы, как два дурака, вернулись в «Шиповник» — ждать сигнала и тихо сходить с ума. Нет, Ритка, честное слово, когда маячок наконец сработал… Нина в две минуты место определила и маршрут нарисовала. А Сан Сергеич так переволновался, что с нами поехал.
— Ты за меня-то не говори, — недовольно прогудел шеф. — Поехал на всякий случай, никто же не знал, сколько народу здесь окопалось.
— Так точно. — Гошка ухмыльнулся и посмотрел на часы. — Что-то Стрешнев задерживается. Он все никак не мог понять, зачем я его вызываю, Сторожеву ведь даже в розыск не объявляли, и трупа у нас тогда не было…
— Трупа и сейчас нет, — напомнила я.
— А где он, ты выяснила?
— Не успела. Но Мурашов обещал прикопать меня рядом с Альбиной здесь, на участке, и розовый куст сверху посадить.
— Ага, значит, где искать, примерно известно. В общем, Володька начал отнекиваться, но я сказал, что эти субчики еще и тебя похитили. Тут он моментом, как пионерский костер, взвился и группу вызвал. Обещал примчаться на третьей космической скорости. Скорее бы уж. — Гоша зевнул и потянулся. — А то что-то я устал сегодня. Целый день на нервах.
— Ой! — Я подпрыгнула на диване, толкнув Витю так, что он едва не свалился. — Маме же надо позвонить! Гошка, телефон мне, быстро! Господи, как же я не вспомнила?! У них с папой, наверное, сердечный приступ уже начался у обоих!
— Не надо звонить, — успокаивающе поднял руку Баринов, — твои родители спят давно. И с сердцем у них все в порядке, не волнуйся. Галина Алексеевна мне еще в половине десятого звонила, и я ее успокоил. Сказал, что ты на задании.
— Фф-у-у! — выдохнула я. — Спасибо, Сан Сергеич, вы меня спасли!
Витька рядом со мной поперхнулся и закашлялся, а Гошка бестактно заржал.
— И ничего смешного. Ты же знаешь мою маму! Если я домой ночевать не приду и не позвоню… Да я лучше обратно в этот подвал залезу и цепью к стенке прикуюсь!
* * *
Стрешнева с группой мы ждали совсем недолго, не дольше десяти минут. Но пока мы дали подробные показания, пока были заполнены километры протоколов, пока был оформлен арест Мурашова и Никиты… Когда Володя, наконец, позволил нам отправляться домой, уже начало светать.
— Мои услуги, как я понимаю, тебе не требуются? — уточнил Гошка, глядя, как Кириллов за руку ведет меня к своей машине.
— Нет, — ответил вместо меня Витька. — Я сам ее отвезу.
Наверное, мне нужно было как-то отреагировать: возмутиться, вырвать руку, хотя бы возразить! В конце концов, кто ему дал право решать за меня? Может, я как раз хочу поехать с Гошкой? Маринка говорит, что мужикам надо сразу дать понять, кто будет главным. И настаивать на своем, даже в пустяках. Сестренка обязательно сейчас уперлась бы и из принципа села в машину к Гошке. Но у меня, после всех приключений, не было ни сил, ни желания устраивать воспитательные демонстрации. Я хотела принять душ, я хотела есть и хотела спать. А больше всего я хотела, чтобы Витька никогда, никогда не выпускал мою руку!
