Собрание сочинений в одной книге (сборник) - страница 18

Лоренцо

Но где ж ты был?

Ромео

Я пировал с врагами,
И рану мне внезапно там нанес
Один из них; он –  тоже ранен мною,
И оба мы нуждаемся теперь
В твоем, отец, святом уврачеваньи.
В моей душе я злобы не ношу:
И за себя, и за врага прошу.

Лоренцо

Яснее, сын, в загадках толку нет:
На них дают загадочный ответ.

Ромео

Так слушай. Я всем сердцем полюбил
Дочь старого синьора Капулетти,
Да и она мне сердце отдала.
Все слажено, и остается только
Тебе союз наш браком завершить.
Как, где, когда мы встретились, влюбились
И клятвами друг с другом обменялись –
Я расскажу об этом по пути;
Теперь я вот о чем тебя прошу:
Чтоб обвенчал сегодня же ты нас.

Лоренцо

Святой Франциск, какой переворот!
Ужели ты оставил Розалину,
Которую так горячо любил?
У молодых людей любовь не в сердце,
А лишь в глазах! Jesu Maria! сколько
На бледные вот эти щеки пролил
Ты горьких слез, и все из-за нее!
Как много ты растратил горькой влаги
В приправу той нетронутой любви,
Которая тебе уж не по вкусу!
Еще пары твоих глубоких вздохов
Не высохли от солнечных лучей,
Еще твои отчаянные стоны
И до сих пор звучат в моих ушах,
Со щек твоих еще не смыты пятна
От прежних слез. Ромео, если был
Когда-нибудь ты сам собою, если
Ты горевал и горести твои
Посвящены все были Розалине,
То неужель так изменился ты?
Признайся, что правдиво изреченье:
Коль твердости в мужчинах нет, тогда
И женщинам простительно паденье.

Ромео

Ты за любовь к ней сам меня бранил.

Лоренцо

Не за любовь, мой сын, за сумасбродство.

Ромео

Советовал ты мне похоронить
Мою любовь…

Лоренцо

Да, но не с тем же, чтоб
Зарыть одну и выкопать другую.

Ромео

Прошу, оставь свои упреки; та,
Которую теперь я полюбил,
Мне за любовь сама любовью платит,
А в прежней я того же не встречал.

Лоренцо

Немудрено: ведь, было ей известно,
Что ты любовь в долбежку затвердил,
Ее складов еще не понимая.
Но, ветреник мой юный, я тебе
Готов помочь, единственно в надежде,
Что ваших двух семейств вражда в любовь
Чистейшую, чрез брак ваш, превратится.
Пойдем со мной.

Ромео

Пойдем, –  я не могу
Откладывать.

Лоренцо

Не нужно торопиться:
Тот падает, кто слишком быстро мчится.

Уходят.

Сцена 4

Улица. Входят Бенволио и Меркуцио.

Меркуцио

Где, черт возьми, запропастился он?
Иль в эту ночь домой не возвращался
Ромео?

Бенволио

Да; он там не ночевал:
Я спрашивал его слугу.

Меркуцио

Ну, эта
Бездушная девчонка Розалина,
Наверное, сведет его с ума.

Бенволио

Тибальд, родня синьора Капулетти,
Прислал письмо к Ромео.

Меркуцио

Это вызов,
Ручаюсь я.

Бенволио

Он будет отвечать.

Меркуцио

Конечно; кто писать умеет, тот
И на письмо ответить в состоянье.

Бенволио

Я не о том; я хочу сказать, что Ромео примет вызов Тибальда.

Меркуцио

Бедный Ромео! Он уже и так мертв: он сражен черными глазами этой белолицей девчонки; его уши пронзены любовною песнью, и самый центр его сердца пробит стрелою слепого мальчишки. Так где же ему тягаться с Тибальдом?

Бенволио

А что такое Тибальд?

Меркуцио

Это больше, чем царь котов, могу тебя уверить; он законодатель всяких церемоний; он дерется, точно по нотам, соблюдая размер, паузы, такты; он не дает противнику и вздохнуть: раз, два, а третий удар уже у тебя в груди; он попадает в шелковую пуговку; это настоящий дуэлянт, тонкий знаток всех этих первых и вторых поводов к дуэли. Ах, как великолепно он делает выпады и обратные удары, эти бессмертные passado, punto revesso, hai…

Бенволио

Что такое?

Меркуцио

Чтоб им пусто было – этим шутам, этим шепелявым, кривляющимся фантазерам, этим настройщикам речи на новый лад! «Клянусь, отличный клинок! – Красавец мужчина! – Славная девка!» Не прискорбно ли, что на нас так насели эти чужеземные мухи, эти продавцы мод, эти pardonnez-moi, которые придают такую важность новым формам, что им неудобно сидеть на старой скамье? Надоели они с этими своими «bon, bon».

Входит Ромео.

Бенволио

Вот идет Ромео, – Ромео идет!

Меркуцио

Он – точно высушенная селедка без икры. Бедное тело! оно из мяса превратилось в рыбу. Он находится в поэтическом настроении Петрарки; только в сравнении с его милой Лаура была судомойка, хотя ее обожатель был искусней Ромео относительно прославления своей возлюбленной в стихах; Дидона, по его мнению, шлюха, Клеопатра – цыганка; Елена и Гера – распутницы и сволочь. Фисби обладала красивыми серыми глазами, но где же ей сравняться с его милой! – Синьор Ромео, bonjour! Вот французский привет твоим французским штанам. Ты нас отлично надул в эту ночь.

Ромео

Доброго утра вам обоим. Чем я вас надул?

Меркуцио

Вы ускользнули, синьор, ускользнули от нас.

Ромео

Извини меня, добрый Меркуцио; у меня было такое важное дело, а в подобных случаях человеку позволительно поступиться вежливостью.

Первая  Назад 

18/222

Вперед  Последняя