Девушка в цепях - страница 82
Орман уехал.
Я оделась и привела себя в порядок. Пригладила волосы щеткой, убрала ее в ридикюль. Зачем-то заплела и расплела волосы, хотя пальцы до сих пор слегка дрожали. Стоило вспомнить взгляд Ормана, как все внутри переворачивалось и хотелось бежать прочь из этого дома, из Дэрнса, все дальше и дальше, как можно дальше от этих жутких воспоминаний. Останавливало только одно: экипаж в такую погоду я здесь вряд ли найду, а идти сквозь непроглядную метель пусть даже по самому дорогому району столицы, идти непонятно сколько… Нет, даже я не готова на такие приключения.
Поэтому и сидела, мысленно отсчитывая минуты, пока не появился Тхай-Лао. Просто распахнул дверь, и, ни слова не говоря, посторонился. От прежней учтивости иньфайца не осталось следа, в мою сторону он даже не посмотрел. Пока мы спускались, он не проронил ни слова, молча подал мне пальто и распахнул дверь.
– Спасибо, – негромко произнесла я, но мужчина не ответил.
Стоило мне шагнуть в метель, к экипажу, над крышей которого от ветра покачивался фонарик, дверь за моей спиной захлопнулась.
Чувствуя себя невыносимо мерзко, я спустилась к карете.
– Остановите вон у того дома, – указала вознице на особняк де Мортена. – И подождете. Если будет нужно, я доплачу.
Тот покосился на меня как-то странно.
– Леди, мне заплатили столько, что я два раза могу прокатить вас кругом по всему Лигенбургу, – фыркнул он, спрыгивая с козел и открывая мне дверцу. – Залезайте.
Судя по его голосу, в то что я леди, он верил как в то, что подарки под ель приносят светлые духи. Леди не выходят из дома одни в такое время, и уж тем более леди не ездят из Дэрнса на окраину по вечерам.
Оказавшись в экипаже, я почувствовала себя еще более мерзко.
У дома де Мортена постояла несколько минут, прислушиваясь к гулким глухим ударам сердца. Только когда со стороны улицы раздался кашель возницы, поднялась по ступенькам и взялась за дверной молоток. Подобно большинству современных домов, здесь стук тоже подхватил и усилил мелодичный звон артефакта, а спустя несколько мгновений дверь распахнулась.
Дворецкий был уже в возрасте: об этом говорили его полностью седые волосы, расчертившие лоб морщины и складки в уголках губ. Последнее так же говорило о не самом легком характере, равно как и цепкий, пристальный взгляд, которым меня окинули.
– Добрый вечер. Чем могу помочь?
– Добрый вечер, – произнесла я. – Мне нужно переговорить с ее светлостью герцогиней де Мортен. По поводу картины.
– Какой картины? – дворецкий скривился, словно я сказала про ведерко жаб.
Между тем как у них на дверном молотке – женщина, вместо волос у которой змеи! Бррр!
– Картины, которую она хотела приобрести. Меня зовут мисс Шарлотта Руа, я художница, и…
Дверь перед моим носом захлопнулась с непочтительным грохотом. Слегка опешив от такого, я пару секунд смотрела на вышеозначенную женщину с гнездом извивающихся тварей на голове, а потом схватилась за молоток снова. Выразительно стучала до тех пор, пока холл не превратился в музыкальную шкатулку, а снова распахнувший дверь дворецкий не прошипел мне в лицо:
– Что вам нужно?
– Я вам только что сказала, что мне нужно, – поражаясь собственной смелости, шагнула в дом так быстро, что он даже не успел меня задержать. – Ее светлость ждет моего ответа, так что будьте любезны доложить о моем визите. Если не ошибаюсь, это входит в ваши обязанности.
– Вам назначено? – процедил он.
– Нет, мы не оговаривали определенное время.
– Ее светлость не принимает без договоренности.
– Доложите обо мне, – с нажимом повторила я и уселась на кушетку.
Дворецкий открыл рот, но тут же его закрыл. Лицо стремительно наливалось краской, как будто он на спор разжевал лимонный кругляш, но я не двинулась с места. Наверное, мне просто было нечего терять, в эту минуту я осознала это особенно четко.
Некоторое время он буравил меня взглядом, после чего с треском захлопнул дверь. Несколько попавших в западню снежинок тут же растаяли.
– Ждите здесь, – процедил он, – и если из дома что-нибудь пропадет…
– Боитесь, что я стащу вешалку? – поинтересовалась я, снимая шляпку.
В ответ на мою реплику что-то скрипнуло: не то зубы дворецкого, не то половица под его ногами. Не в моих правилах огрызаться на людей, но когда со мной разговаривают подобным образом, у кого угодно терпение лопнет. Дворецкий скрылся в недрах особняка, а я плотнее перехватила шляпку. Конечно, храбриться было куда проще, чем осознавать, что ответ ее светлости раз и навсегда изменит мою жизнь. Уставившись на узор винтажных обоев, старалась не думать о том, что услышу. Повезло, что герцогиня оказалась дома: за перепалкой с дворецким я как-то упустила этот момент и говорила с ним так, словно знаю, что она у себя.
Но… почему же так долго?
Минута.
Вторая.
Третья…
Они нанизывались, как бусины на нить, ожерельем. Сколько времени точно прошло, я не знала, знала только, что успела изучить каждый завиток на обоях и частично пересчитать капельки на роскошной люстре.
Сильнее вцепилась в шляпку, когда услышала шаги, с трудом подавила желание вскочить.
– Ее светлость вас примет, – сообщил дворецкий. Вид у него был такой, словно он заглотил не просто забытую на блюдце дольку, а лимон целиком.
В этот миг я поняла, что последние полминуты просто не дышала.
Совсем.
Воздух ворвался в легкие только когда я поднялась с кушетки и, оставив пальто и шляпку на вешалке, поспешила за ним.
