Злато-серебро - страница 105
— О смерти наместника сразу стало бы известно, — возразила Иви.
— Вовсе нет, если тот же Маргрит надевает личину Харьера. Эх, жаль, нельзя прямо сейчас все выяснить! — Серп стукнул кулаком по голому мосластому колену. — Я не могу подвергать тебя опасности, да и Эрону не худо бы отсюда вытащить. Неизвестно, как обойдутся с ней, узнав, что я сбежал. Передам принцессу Нетопырям, пусть сами ее высочеством занимаются, защищают от распоясавшихся чародеев. Надеюсь, Илекс в благодарность уделит мне немного времени и объяснит, отчего изменился мой источник, — прикоснулся рукой к груди. — Кверкус давал мне когда-то старинную рукопись, которую я прочитать не удосужился. Там был рисунок сияющего сердца, — чародей улыбнулся чуть виновато. — Я, оказывается, тоже умею быть болваном. Только смотри, не вздумай проболтаться об этом. Особенно Крестэлю.
Иви заверила, что давно привыкла хранить тайны чародея.
— Как мы выберемся отсюда? — спросила девушка. — Дверь в покои зачарована. Если ты разрушишь чары, это, наверное, сразу станет известно.
— Да уж не сомневайся, — хмыкнул Серп. — Я попробую открыть переход. Если получится, ты отправишься в дом Илекса, все ему расскажешь. Пусть скликает Нетопырей и является в замок.
Иволга запротестовала, ей не хотелось снова расставаться с Серпом, который к тому же подвергался серьезной опасности. Чародей, вместо того, чтобы спорить, попытался открыть переход, но у него ничего не вышло. Стоило появиться в воздухе сверкающей точке, которая должна была вырасти в воронку-тоннель, как от стен, пола и потолка к ней потянулись тончайшие нити, те самые, которые Серп уже видел однажды в пятне лунного света. Они касались точки и начинали светиться, слегка пульсируя, словно откачивая силу.
— Эта тварь сосет силу! — возмутился чародей, прекращая попытку открыть переход. — Говоришь, Серпента и ее сообщник поминали какую-то грибницу? — Иви кивнула. — Похоже, это она и есть.
— Тот мужчина говорил, ему хочется избавиться от нее, чтобы снова чаровать на расстоянии.
— Ну да, понятно. Если чаровать, касаясь нужного предмета, грибница не сможет поглотить силу. Получилось же у меня с твоими волосами. Такой способ не слишком удобен, но лучше, чем ничего. А переход открыть не получится. Чтобы его создать, чародейская мощь должна уходить в пространство, где ее поджидает прожорливая грибница. И на лунный луг она меня не пустила, тут же прицепилась, — последние слова Серп пробормотал в задумчивости, чуть слышно. — Придется обращаться, — сказал после некоторого размышления. — Такую волшбу даже проще творить, если касаешься того, кого хочешь превратить. Ты не возражаешь?
— Нет. В кого ты превратишь меня? Снова в белку?
— В того, в кого и следует, в иволгу. Нам сейчас удобней всего передвигаться по воздуху. Скажи-ка, на окнах в соседней комнате есть решетки?
— По-моему, нет. Я не разглядела толком, когда занавешивала.
Решеток на окнах гостиной не оказалось. Серп распахнул раму, и в комнату ворвался холодный ночной ветерок, пахнущий легким морозцем. После застоявшегося воздуха запертых покоев вдохнуть его оказалось как попасть под недолгий ливень в жаркий летний день.
— Я сразу смогу летать, когда превращусь в птицу? — Иви с опаской выглянула во двор. Освещенные одиноким факелом каменные плиты внизу показались очень далекими.
— Сразу — нет, придется научиться. Думаю, ты быстро сумеешь правильно пользоваться крыльями, — подбодрил чародей. Иви, судя по испуганному выражению личика, не разделяла его уверенности. — Грамоту ты легко освоила, — Сепр обнял девушку, ласково поцеловал в висок, провел рукой по отросшим волосам. — И все остальное. Тебя теперь в Залесном никто не узнал бы. Еще и лицедействовать за каких-то несколько дней наловчилась. Не каждый сумел бы за столь короткий срок пробраться в замок и войти в доверие к тутошним обитателям.
Иволга не знала, что подействовало лучше: слова или нежность, которая звучала в голосе чародея, сквозила в его движениях, но в душе вдруг родилась и окрепла уверенность. Девушка решительно кивнула и принялась раздеваться.
Серп не сводил с нее глаз. Расставаться с одеждой у птахи теперь получалось естественно и даже изящно, настраивало на нужный лад. Нет, сейчас это как раз лишнее, с сожалением подумал чародей. И тут же обнаружил нечто совсем уж неприятное.
— Почему ты перестала носить мой оберег? — в голосе, несмотря на все старания, прозвучала досада.
— Потому что кто-то его разрушил, — спокойно ответила Иви. — Я думаю, это дело рук Серпенты.
— Пожалуй, ты права. Она была рядом, когда Эрона уколола меня иголкой, — припомнил чародей. — Ей ничего не стоило забрать ту вышивку и воспользоваться кровью. Да и несколько волосков она могла ухитриться прихватить, когда делала из меня Ориола. Как мне в голову не пришло, что она чародейка! Ты же рассказывала, что она облизывает Крестэля. Значит, у нее тот же источник, что и у меня. Одно утешение, лассу, наверное, не приводили. Серпента сделала все сама, лишив меня воли и, по большому счету, сознания. Я слыхал, такое возможно, но не стал бы проверять на одаренной. Прости, — спохватился и с некоторым смущением взглянул ни Иволгу.
— Я понимаю, что все произошло против твоего желания, — девушка, оставшись в одной нижней рубашке, закончила распускать шнуровку и теперь стояла перед чародеем, опустив руки вдоль тела. — Наверное, Серпента не зря пыталась всеми способами оттолкнуть нас друг от друга в Мелге, а потом не допустить встречи здесь. Ведь в конце концов ты обрел источник силы, которому не требуется пополнение.
