Инферняня (СИ) - страница 93
Репортаж закончился.
— Не повезло Гермесу, — сказала я.
— Да, — пожал плечами Томас.
— Нужны Грыыхоруу эти сандалии…
— Ему нужна справедливость, — сказал Томас, а потом взял пульт, приглушил звук, и произнес нерешительно: — А ты не хотела бы пообедать со мной? Я как раз собирался… Тут есть отличный итальянский ресторан неподалеку, „Мама Кьяра“ называется. Не была?
— Не — а…
— Я там часто обедаю…
Но я не сразу ответила, потому думала о своем.
— Значит, — сказала я, — у всех предсказания сбылись?
— Похоже на то, — сказал Томас.
— А у тебя? — настороженно спросила я.
Он на миг замешкался, словно вспоминая, потом сказал:
— А, про первую любовь?
— Да, — кивнула я.
— Пока нет, — он рассмеялся. — Но, думаю, сбудется.
— Да? Прекрасно, — буркнула я, подняла с диванной ручки чашку с растаявшим до молока мороженым и пошла на кухню
Агент — сосед увязался за мной.
— Ну так? Пойдем обедать?
Я чуть было не сказала: „Почему бы тебе не дождаться визита твоей библиотекарши и с ней и пообедать?“, но промолчала. Что толку выяснять отношения, когда и так ясно — он без ума от другой?
— Это… дружеский обед? — спросила я.
— Нет, — сказал Томас.
— Что?
— Это свидание.
Так он… для меня, что ли, так вырядился?
— Я пять минут, — сказала я. (Да ну их, эти предсказания!)
Он кивнул.
Я юркнула в спальню и молниеносно закрыла дверь, чтобы Томас не успел увидеть, что находится в комнате.
Я и правда оделась за пять минут. Ну почти. Потом я решила, что в белой блузке я выгляжу скучно. Потом, что желтая не сочетается с джинсами. А потом, что джинсы слишком обтягивают бедра… А чтобы достать каждую из этих одежек, мне приходилось прорываться сквозь пальмовые листья и биться головой о кокосы и ананасы.
— Кхм, — раздался за дверью голос Томаса, когда я натягивала клетчатые широкие штаны. — Я не настаиваю на бальном наряде…
— Сейчас, пять секунд, — отозвалась я.
Пять секунд продлились еще минуту. Ну ладно, десять минут.
В общем, через полчаса мы спускались вниз по лестнице. И на мне было мое лучшее платье — розовое в белые мелкие цветы. Оно подчеркивало талию и подходило к моим любимым белым с бантиками туфлям.
Когда мы проходили мимо почтовых ящиков, я увидела, что из моего торчит белый уголок. Я достала из клатча ключи, открыла ящик. Там были открытка и пухлый конверт. Открытка была рождественская. На обороте были зачеркнуты чьи‑то поздравления с рождеством, а ниже накарябано крупно всего три слова: „Спасибо за фрукты“. И подпись: „Зевс“.
— Зевс? — я недоумевала.
— Я послал ему фрукты с нашей пальмы. От твоего имени, — сказал Томас.
Ну ладно. Пусть хрумкает, мне не жалко.
Затем я приступила к конверту. В нем было одно фото и стопка сложенных вчетверо листков. На фото был беленый домик на берегу океана, с пальмами и цветущими кустами. С обратной стороны было написано: „Спасибо, Алисия. Он твой. С любовью, Селия“.
Селия? С любовью?
Я развернула бумаги. Какие‑то документы, и что это написано наверху?
— Хм, — сказал Томас. — Дарственная.
Он взял из моих рук бумаги, пролистал.
— Поздравляю, — сказал с улыбкой.
— Что? — всполошилась я.
Знаете, юридические бумаги и документы редко сулят что‑то хорошее.
— Селия подарила тебе дом.
Я перевернула фото с удивлением:
— Вот этот? Дом у океана? — кажется, мой голос дал петуха от радости.
Томас вчитывался в документ:
— Да. Дом во Флориде. Это часть владений Селии…
Я заглянула в напечатанный мелким шрифтом текст:
— „Так называемый амбар для инвентаря“… Ну и что…
— Конечно, — сказал Томас. — У него и окна как у жилья. Думаю, раньше это был дом садовника или что‑то в этом роде.
— Но — за что? Почему она ни с того ни с сего дарит мне его?
— Почему ни с того ни с сего, — сказал Томас. — Я же тебе объяснил, что послал фрукты Зевсу.
Я одна тут тупая или другие бы тоже ничего не поняли?
— И Зевс теперь знает, куда делась амброзия. А значит, перестал гоняться за семьей Барментано.
— А — а! — сказала я. — Значит, это все по правде? — я кивнула на бумаги.
— Да, ты законная владелица. И к дому прилагается полгектара земли…
— Шикарно! — вскричала я. — Я владелица дома с парком!
— Ну, не с парком…
— Все равно! — сказала я. — Я никогда еще не была землевладелицей!
Ресторан находился в маленьком двухэтажном здании, прибившемся к многоэтажке, как ракушка к утесу. Внутри было мило, уютно и совсем по — домашнему: клетчатые скатерти, вязаные ажурные занавески, крашеные белой краской старые деревянные стулья. Посетителей было много, но нам удалось найти свободный столик — правда, не у окна, а в глубине — но там тоже было неплохо.
Буквально через минуту к нам подошла полная темноволосая девушка и с оживленной улыбкой сказала:
— Томас! Привет! — и подала нам обоим меню.
— Спасибо, — сказал Томас.
Она ушла, а я сказала, открывая меню:
— Ты здесь, наверное, постоянно бываешь?
— Да. Почему бы не навестить свою первую любовь…
— Что? — вскинула я глаза.
— С этой девушкой я встречался в старших классах. Это кафе ее семьи.
— Да? — произнесла я. — Все понятно.
— Что понятно?
— Ничего, — буркнула я.
— Да?
— Если ты все время сюда захаживаешь, значит, она до сих пор тебе… ну… нравится.
