Прайд (СИ) - страница 182
Соскочившее колесо упрямо выцарапывали наружу два человека, одетые в странные короткие плащи, промокшие насквозь. Учитывая то, что оба стояли на коленях в глубокой луже, полной не самой тёплой воды, можно было понять, почему каждый то и дело поминал каких-то местных чертей, желая им весьма диковинных вещей. Люди оказались настолько увлечены своим занятием, что никто не обратил внимание на появление нового персонажа. В других обстоятельствах я бы просто миновал этих олухов, не привлекая внимания, но сейчас мне нужна была кое-какая информация.
Внезапное чувство пристального взгляда в спину заставило меня обернуться и положить пальцы на рукоять треспа, всматриваясь в переливающиеся струны ливня. Чей-то силуэт, на пределе видимости, растворился в небесном рыдании, оставив смутное чувство узнавания. Лев? Охотник? Титан? Дрожь, пронзившая меня, не имела ничего общего с холодом и влагой. Что происходит? Я покачал головой и отвернулся.
За это время мокрые неудачники сумели извлечь колесо из его логова и теперь волокли его к родимой оси. Из повозки неразборчиво спросили и тот, из обитателей лужи, который был поплотнее, поднатужился, словно намеревался лично тянуть повозку и оглушительно рявкнул нечто неразборчиво-враждебное. Женский голос обиженно запричитал и вторя ему, недовольно заголосили оба серых скакуна, видимо решив, что наступил подходящий момент для всеобщих жалоб. Оставалось и мне присоединиться к этому хору, попеняв на злосчастную судьбу, лишившую меня абсолютно всего.
Думаю, мои жалобы остались бы без ответа, как и вопли всех этих животных.
Мужчины сумели совладать с беглецом и совместными усилиями водрузили его на положенное место. С возгласами радости люди принялись крепить непослушную деталь, но сегодня был определённо не их день. Ощутив, как повозка обрела прежнюю устойчивость, длиннохвостые твари приумолкли и неспешным шагом направились вперёд. Худощавый человек попытался ухватить повод, но промахнулся и шлёпнулся в воду, куда мгновением позже, плюхнулось злосчастное колесо. Плотный, схватился за голову и громко завопил. Вторя ему, оглушительно закричали серые звери.
Пока тощий медленно восставал из воды, отряхивая грязь с одежды, его напарник набросился на тягловых животных, осыпая их градом ударов. Те стоически переносили наказание, понуро прядя длинными ушами.
– Животные, все они животные, – тихо произнёс знакомый голос за моей спиной.
– Кто здесь?! – почти выкрикнул я, оборачиваясь.
Никого. Хоть какая-то смутная тень мелькнула и растворилась в пелене водяных потоков.
– Твою мать! – Я обернулся, наткнувшись на изумлённый взгляд "водяного".
Низкорослое существо, с редкими русыми волосами, облепившими сплющенный череп. Тёмные, близко посаженные глаза, под сросшимися бровями, испуганно и тупо взирали на меня, а пухлые губы, едва прикрытые редкими усиками, шевелились, точно их владелец пытался что-то пережевать. Правая рука мальчишки нервно дёргалась под лохмотьями, исполнявшими роль одежды. Там, как я понимал, находилось оружие, возможно меч, а скорее всего – тупой ржавый нож.
Так и оказалось. Стоило мне приблизиться на несколько шагов, и парень вытащил наружу нож, зажатый в кулаке. Судя по виду, в свои лучшие времена он неплохо справлялся с резкой хлеба. Если неосторожно работать, то можно поранить палец. Сейчас этой железякой можно было пугать младенцев и потерявших разум стариков.
Взмахнув пару раз своим грозным оружием, парень повернулся и что есть силы, завопил:
– Папа! Папа! На помощь!
Тип, который возился с животными, повернулся в нашу сторону и узрев меня, бросился к месту грозной схватки. Попутно, он выдёргивал, из-под своей нелепой накидки, короткий изогнутый меч. Естественно, ничем хорошим это не закончилось: зацепившись за какой-то камень, спаситель растянулся, обронив оружие. Меч, утробно булькнув, рыбкой исчез в луже.
Происходящее вызвало переполох в тележке и оттуда донеслись громкие стенания и вопли о помощи. Парень, с ножом в руке, попятился и споткнувшись, уселся задом в воду. В общем, кульминация представления. Оба серых зверя завопили, объявляя окончание акта. Занавес.
Я покачал головой, оценивая открывшееся мне идиотское зрелище. А ведь я ничего им не сделал – просто подошёл. Тупые неповоротливые млекопитающие. Как я могу показать, что не желаю причинить им вреда? Стоит мне опустить капюшон, и они обделаются, от страха. Проблема…
– Не волнуйтесь, – сказал я ровным спокойным голосом, зная, что именно так нужно умиротворить испуганных животных. В данном случае не так важен смысл произнесённых слов: главное – правильная интонация, – я не собираюсь причинять вам вред. Мне нужно задать пару вопросов, и я уйду.
– А кто ты такой? – дрожащим, до звона, голосом, осведомился папаша, рыская руками в луже и не отрывая взгляда от меня, – уж больно тута удобное местечко для разбойничков. Откель нам знать, почему ты не надумал чего лихого? Пограбить нас, скажем…
– Вот именно, – донёсся пронзительный женский голос, – и опосля надругаться над беспомощными женщинами!
– Заткнись, дура! – рявкнул мужчина и медленно поднялся на ноги, помахивая найденным оружием, напоминающим продолговатый кусок грязи, – сиди, и не рыпайся. Щас мужчины сами порешают свои дела.
Сынуля тоже умудрился оторвать пятую точку от гостеприимной лужи и подошёл к родителю, отряхивая капли воды с одежды. Теперь я мог, как следует, оценить фамильное сходство и подтвердить: идиотизм передаётся наследственно. Это могло несколько осложнить простейшую процедуру получения элементарной информации.
