Гении места или Занимательная география (СИ) - страница 71
- Ты сильнее меня, ты должна сама... Откройся мне, пожалуйста.
- Да куда дальше-то?!
- Я не об этом, – обхватывает ее лицо ладонями, глаза в глаза. – Откройся мне. Не бойся. Впусти меня.
Ее глаза распахиваются еще чуть шире. И он врывается в ее сознание: криком чаек, шумом порта с его многоголосием и веером запахов – пахнет всем подряд. И она с изумлением рассматривает панораму огромного порта с высоты крана: море контейнеров, чуть дальше – уже на воде – контейнеровозы, танкеры, балкеры, а совсем за ними – блестит гладь настоящего моря. Она все еще разглядывает это, когда он врывается и в ее тело.
Мо смотрит на ее абрис на фоне белой стены. Голова, шея, плечо. Мика лежит на боку, отвернувшись от него. Сожалеет о сделанном? Поздно, девочка моя, поздно.
Он проводит пальцем от шеи по ее плечу, задевает ключицу. Она поводит плечом, но он делает вид, что не заметил намека.
- Ты понял, что произошло? – голос ее звучит тихо и с хрипотцой.
- Да очевидно все, по-моему, – он старается говорить ровно. – Мы с тобой женаты по всем кифэйским обычаям. И то, что было только что – естественная часть нашего брака. Я понимаю, – Мо нахмурился, – что в первый раз тебе было не очень приятно. И даже, наверное, больно. Но...
- Физическая боль тут не при чем.
- А что при чем?
Мика поворачивается на спину. Смотрит в потолок.
- Я узнаю, если ты будешь с другой.
Мо не может так сразу сообразить, о чем она.
- Не понимаю.
- Этот обряд. С кровью. Это не случайно. Там между нами... многое произошло. И повязало нас. И...
- И что?
- Я узнаю, когда... если... ты будешь близок с другой женщиной. Я не смогу тебе помешать. Но я буду знать. И... и мне... мне будет больно.
- Любопытное явление, – тон его сух. – А я тоже узнаю, когда ты будешь с другим?
- С ума сошел?!
- А что? Мне можно, а тебе нет?
- Мне нельзя!
- И мне нельзя.
- Хочешь сказать, – смотрит на него настороженно, – что будешь хранить мне верность?
- Отлупить бы тебя за такие слова – да ведь огребу же в ответ, – вздыхает Мо.
- Не огребешь, – шепчет она вдруг.
- Что?!
- Я... я потеряла свою силу. Против тебя. Я не могу. Не смогу... применить против тебя силу. С тобой я не Рокс больше.
- Да ну?! – недоверчиво охает он. А потом наваливается на нее, заводит ее руки за голову. Она пытается вырваться, брыкается. И Мо вдруг понимает – права Мика. Она сопротивляется, но он сильнее. Просто потому что он – мужчина. И это приносит самую настоящую радость ему – такую, что он не сразу замечает панику в ее взгляде. И тут же выпускает ее руки, приподнимается на локте, освобождая от веса своего тела.
- Прости! Ох, прости, я не хотел напугать тебя. Прости. Я больше не буду... демонстрировать... свое превосходство в физической силе.
- Да иди ты к черту! – она шмыгает носом. – Из-за тебя я потеряла свои способности – пусть даже только рядом с тобой и в отношении тебя. Я привыкла – привыкла полагаться на силу, привыкла к тому, что могу справиться с любым. А теперь... теперь это не так. Я бессильна против тебя. А ты... ты можешь причинить мне боль... своей изменой. Я потеряла так много. И приобрела лишь боль.
- Мы это уже обсудили! И потом – неужели совсем ничего стоящего не приобрела взамен?!
- Что, например?
- Я принадлежу тебе. Я. Ты получила меня.
Она молчит в ответ. А потом...
- Неужели это всерьез для тебя?
И он ей тоже отвечает после заметной паузы.
- Да, – а потом обнимает крепко, но так, чтобы она знала, что может отстраниться, если захочет. – Послушай. Я... я давно для себя решил, что буду стараться хранить ей верность. Той, которой бы выпала судьба стать... моей женой. Но тебе... тебе я ХОЧУ хранить верность. Веришь мне?
- Посмотрим.
- Упрямая, – вздыхает Мо. – И вообще. У нас все будет иначе. Не так, как у наших родителей. К черту эти все традиции – они ни к чему хорошему не привели кифэйев. Наш мир изменился. Теперь все будет иначе. Мне плевать на все – на Квинтум, игв, Потана, войну. Но тебя я не отпущу. Никуда. Никуда, слышишь?!
- Не говори так! Это неправильно!
- Не отпущу! Не отдам. Ты моя. Я заплатил за тебя кровью. И никому тебя не отдам. И...
- Молчи, пожалуйста, не надо сейчас об этом, Мо...
- Не буду молчать! Надоело. Ты принадлежишь мне, и за тебя я буду драться даже с Квинтумом и...
... и Мика заставила его замолчать способом, ставшим доступным ей совсем недавно. Впрочем, в случае с Мо этот метод стопроцентно сработал. И им обоим снова стало не до разговоров.
После. Пролетая над Землей.
В маленьком портовом городке на берегу Балтийского моря, на смятых простынях, вновь образовавшаяся кифэйская пара доказывала друг другу, что у них все – всерьез.
На другом конце континента, в Приамурье, плакала и смеялась сууг-нияси, обнимая старшего сына. А другая сууг-нияси ходила из угла в угол, ожидая новостей от сестры.
На далеком заполярном острове девятилетний мальчик, приподняв голову отца, осторожно поил его бульоном. В ногах, на кровати, свесив из пасти язык и склонив голову набок, сидел белоснежный пес.
В холодной Якутии хрупкая горбоносая женщина с волосами, припорошенными сединой, смотрела на спящую дочь и размышляла, как ей поступить лучше – с младшей дочерью, с сыном, которому сейчас нужна. А потом прижалась губами к тонкому шраму на правой ладони и позволила себе на секунду вспомнить. И горестно вздохнуть.
А на окраине небольшого села, в тени православного храма, как потерянная, бродила седая женщина с будто бы размытым от слез лицом. За ней встревожено наблюдал из окна священник.
