Тропа каравана - страница 82
— Ты видишь иголку и нитку в моих руках? — маг усмехнулся. — Вот что, давай договоримся: ты больше не станешь расстраиваться по пустякам, а я научу тебя чинить одежду, — он не дал ей опомниться, произнести ни звука, продолжая. — Коснись ткани пальцем.
— Каким?
— Все равно. Да не бойся, ничего страшного не случится… Теперь дунь и скажи: "Не было и нет, чего не видит свет, чего не помнит тьма, и даже я сама…" Ну, вот и все.
— Что "все"? — Мати с недоверием поглядывала исподлобья на мага. Конечно, она сделала все так, как ей велел Шамаш. В первый момент ей даже показалось это забавным, но не теперь, когда она вновь вспомнила о дырке на новом платье и том объяснении, которое ей придется давать отцу. И пусть это случиться не сегодня — он не станет ей портить день рождения, а завтра, но от этого ей становилось только хуже — лучше бы уж поскорее все закончилось и не рисовало в ее голове страшные картины ярости метели. Она захотела посмотреть, настолько ли велика дырочка, может быть, ей удастся как-нибудь прикрыть ее, утаить от отца. Мати убрала руку… и замерла, с удивлением рассматривая ткань, на котором не осталось даже следа от зацепки. Девочка не могла понять, поверить. Она стала рассматривать внимательнее, но нет, ткань была цела, совершенно цела, и это было правдой! — Как ты это сделал?
— Я? — рассмеялся колдун. — При чем здесь я? Ты и сама со всем прекрасно справилась.
— Но как…? - она все еще не понимала, хотя ее глаза уже сверкали близостью нового чуда. — Ведь я не… — ее рука прижалась к прятавшемуся под одеждами талисману. — Неужели этому можно просто научиться…? - спрашивали ее губы, но глаза задавали совсем другой вопрос: "Это из-за талисмана? Он помогает мне?"
"Нет. Ты все сделала сама", — мысленно ответил ей Шамаш.
"Это мой дар? Но почему он проснулся лишь сейчас, не раньше… не тогда, в пустыне, когда меня похитили разбойники?"
"Это всегда случается внезапно, неожиданно".
"И это не ты разбудил его? Я сама?"
"Да, малыш. Я лишь чуть-чуть помог тебе, указал путь, но первый шаг ты сделала сама…"
— Этому можно научиться, — продолжал он вслух, — хотя я бы не сказал, что это просто.
— Но ты ведь научишь меня? — она смотрела на Шамаша и в ее глазах была и решимость, готовность настаивать на своем, и не важно, придется ли ей умолять, сжимая кулачки, упрямится или, прибегая к последнему, самому проверенному оружию, выдавливать из глаз слезы. Но, оказалось, что ей достаточно лишь спросить.
— Конечно. Всему, чему смогу.
— Значит, вовсе необязательно обладать даром, чтобы творить чудеся…!
Это был не вопрос — радостное восклицание — и колдун промолчал. А девочка, завертевшись, стала выискивать на платьице еще какую-нибудь дырочку или зацепку, чтобы проверить, хорошо ли она запомнила первый урок магии, осталась ли с ней эта удивительная способность.
— Малыш, не надо! — остановил ее маг в тот момент, когда та уже начала было царапать, тормошить тонкую ткань. — Зачем специально портить столь дорогую вещь?
— Но я хочу…
— Ты сможешь попробовать и потом. Пока же лучше займись Шуллат. Посмотри: ей надоело играть с братом, теперь ей нужна ты.
— Тем более, вон уже идет Атен…
— Где? — девочка вскочила на ноги, оглянулась, увидела отца, несшего плошки и небольшой глиняный кувшин и побежала к нему навстречу.
— Почему ты так долго? — зазвенел над землей ее голосок. — Давай, я помогу тебе!
— Держи, — он протянул ей медные плошки и та, забыв обо всем остальном, бросилась назад:
— Шамаш, а они не слишком глубокие? — девочка придирчиво разглядывала их, даже провела пальцем по донышкам, проверяя, достаточно ли они чистые.
— Чего ты так волнуешься? — следом за ней подошел Атен. — Здесь утонет разве что муха, и то вряд ли. Ну-ка, подержи, я налью молока. Да не дергайся ты так, расплескаешь!
— Я не могу, мне щекотно… Пап, давай быстрее, они учуяли запах молока и пробуют забраться по моим ногам!
— Нужно было сперва заставить тебя переодеться, — проворчал караванщик. "Лучше бы уж эта мысль не забредала вовсе, раз не пришла вовремя," — подумал было он, вслух же продолжал: — Ладно, что уж теперь… Все, хватит пока, ну, ставь.
— Приятного… — только и успела произнести Мати. Голодные волчата, не дожидаясь особого приглашения, ринулись к молоку. — Аппетита… — все же, закончила она начатую фразу. — Папа, папа, почему они едят из одной плошки? Они не видят вторую, да? Пододвинь ее им! — девочка не замолкала ни на миг. — Шуши, ну что ты делаешь?! - она хотела было осторожно оттащить малышку, а потом подтолкнуть ее к другой плошке, но та стала упираться, сперва угодила в молоко носом, затем, отфыркиваясь, недовольно ворча, сунула в плошку лапу… — Разве можно быть такой…
— Оставь ее, Мати, — Атен опустил руку на плечо девочки. — Пусть ест так, как ей удобно.
— Им понравилось молоко!
— Ну конечно, они ведь не столь привередливы, как ты.
— Знаешь, пап, я ведь тоже люблю молоко и… — она наклонилась, потянулась ко второй плошке…
— Угомонись! — шикнул на нее караванщик.
Но девочка и не пыталась отпить. В сущности, она добилась того, что хотела — увидев, что делает ее хозяйка, Шуллат забыла о первой плошке и тотчас бросилась, отпихнув боком брата, ко второй. Она по-прежнему передвигалась достаточно быстро, но ее движения стали более неумелыми и неуклюжими. Ее маленький животик вздулся как бочонок и мешал ей.
— Вот умора! — хихикнула девочка.
Тем временем волчата, дочиста вылизав плошки, стали вновь поглядывать на своих хозяев, прося добавки.
