Цитадель бога смерти - страница 114
Хотя они рассчитывали уже сегодня покинуть владения Бога Смерти, но это оказалось невозможным. Утей очень плохо чувствовал себя из-за своей раны. Эрейзан был весь в жару или в ознобе. Илисса хотела бы ему помочь, но она сама была слишком слаба после всех своих переживаний и страданий. Тирус использовал магические силы, насколько было возможно, но магия мало помогала в таких случаях. Им было необходимо ждать и пытаться лечить больных теми средствами, что были у них под руками.
Но к концу третьей ночи, с тех пор, как они покинули цитадель, дела стали обстоять немного лучше. Тирус начал надеяться, что утром они смогут попытаться пересечь долину и добраться до второго хребта, а может, и пересечь его. Кровоточащая рана Утея стала затягиваться, а лихорадка Эрейзана немного утихла. Магическая трава и заботливый уход понемногу улучшали состояние больных.
Тирус сидел у магического огня и обдумывал план перехода через хребет. Джателла села рядом и сказала:
— Тебе нужно поспать. Ты был занят целый день, колдовал над нашей рваной одеждой и обувью. Опять тратил энергию.
Но ее ворчание было ласковым, а глаза нежно поблескивали.
— Не я один трачу энергию, и не только мы не спим этой ночью. — И Тирус показал ей на сцену на противоположном краю лагеря у костра. Джателла улыбнулась, глядя на это.
Утей и Микит спали, но Эрейзан и Илисса не спали. Эрейзан был весь изможден, он лежал, укутанный в плащи и одеяла, истекая потом от лихорадки. Илисса, вся бледная и осунувшаяся, постепенно отходила от последствий своей встречи с черной магией и злым колдовством. И он, и она, оба сопротивлялись сну и действовали друг на друга благотворно, помогая оправиться от своих болезней. Они были погружены в беседу и не обращали внимания на Тируса и Джателлу.
— …Я был хранителем его лесов и зверей, устраивал охоту. Я всегда был очень сильным и наверное поэтому он сделал меня… — Эрейзан рассказывал, немного стыдясь того, что было с ним.
— Очень сильный! Но ты уже больше не заколдован. Тирус сказал это.
Вера Илиссы в колдуна, друга акробата, была по-детски сильной. Ее же отношение к Эрейзану говорило о том, что в нем она нашла новую веру в мужское благородство. Как она не позволяла Эрейзану вспоминать судьбу его первой жены, так и он не давал ей вспоминать о том, что случилось в цитадели. Так, взаимно оберегая друг друга, они помогали друг другу забыть самые страшные страницы своей жизни.
— Твое заклятие исчезло навсегда, — прошептала Илисса и тут же печально добавила: — Как и мои красивые волосы! Джателла обрезала их. Я знаю, что это было необходимо, чтобы спасти меня от рухнувшей балки, но…
— Они и сейчас прекрасны! Шелковое переплетение лучей, солнца и света луны.
Яркий блеск в глазах Эрейзана частично объяснялся его лихорадкой. Но только частично. Вся его влюбленная душа была в его взгляде. И Илисса ответила молча на его взгляд, вложив свою маленькую нежную руку в его ладонь.
— Интересно, о чем они думают, — сказал Тирус, когда тишина затянулась. Он сел, вытянув ноги и положив руки на колени.
— Они думают о будущем и о том, каким чудесным оно будет теперь, когда они нашли друг друга, — ответила Джателла. Она взглянула на Тируса и на ее губах появилась улыбка.
Смущенный Тирус спросил:
— Откуда ты знаешь?
— Мы сестры и между нашими душами есть связь. А у тебя нет такой связи с Эрейзаном? Я думаю, что есть связь. Я много раз замечала это во время нашего путешествия.
Тирус признал, что она права и сердце его потеплело.
Джателла продолжала, указав на Илиссу и Эрейзана:
— Наконец она сделала правильный выбор. Честнейший человек с большим мужеством. Никакой хвастливой болтовни — только воля и сила, чтобы защитить ее от всего, и любовь, чтобы любить ее всю жизнь.
— Ты прочла все их будущее. Разве все уже решено?
— А ты думаешь — нет? Посмотри на них. Я заметила, что Эрейзан пытается изменить облик во время обострения лихорадки, и именно тогда он понял, что полностью свободен. Я видела его лицо в этот момент. И я видела радость Илиссы при этой его победе. — Джателла любила до безумия свою сестру и Эрейзана, ее чувства полностью совпадали с чувствами Тируса. Она прошла через жестокие испытания и многому научилась, и я тоже. — Она шутливо взглянула на Тируса, склонив голову.
Он спрятал улыбку.
— Это тоже решено?
— Да, мой принц-колдун, разве не так?
Тирус стал угрюмым.
— Эрейзан свободен. А Илиссе я дал возможность забыть все, что она не хочет помнить. — Его голос был хриплым от наполнявших его чувств.
— А твоя ноша, Тирус? Тяжесть легче нести с тем, кто любит тебя и разделит с тобой усталость.
Будущее. Она говорила о будущем Илиссы и Эрейзана. Другое и такое же будущее светилось в осунувшемся лице и голубых глазах. Ее голова была в ссадинах, волосы были забиты снегом, на щеках — многочисленные царапины. Но для Тируса ее высшая красота была в ее интеллигентности и высоком духе, они находились в полном согласии с его существом. Теперь она приглашала его во времена, которые должны быть.
— Тяжесть… — Тирус тяжело вздохнул. — Колдовство, наложенное на Эрейзана и которое он так долго терпел — это моя вина, потому что я не раскусил Врадуира раньше.
И внезапно вся тяжесть, которая лежала на его душе год и больше, исчезла, испарилась. Джателла тоже это заметила и вскрикнула радостно вместе с ним:
— Она исчезла. Я свободен! Они отомщены, тяжесть исчезла!..
Его душа парила в воздухе, как сокол в поднебесье. А рядом с ним сидела Джателла, которая вторила всем движениям его души и сердца. Эрейзан и Илисса не замечали ничего, они были заняты только своим счастьем. Илисса рассказывала Эрейзану свои любимые истории о героях.
