Рапсодия: Дитя крови - страница 199
Рапсодия вдруг увидела в темноте стол, на котором лежал мужчина. Его тело скрывало облако мрака. Рапсодия смогла разглядеть лишь очертания. Крошечная звезда упала на тело, которое тут же ослепительно засияло. Потом яркое сияние померкло, сменившись тусклым свечением. Рапсодия похолодела, вспомнив видение в Доме Памяти.
— Вот куда попал твой кусочек звезды, дитя, на добро или зло. Если ты сможешь найти свою путеводную звезду, ты никогда не собьешься с пути, никогда.
Даже во сне Рапсодия понимала, что в ее видении что-то неправильно. Обычно ее сны о родителях и других людях из прошлого были связаны с воспоминаниями. Видения о будущем обычно не имели отношения к тем, кого она любила и кто погиб во время катаклизма. Но сейчас мать рассказывала ей о том, чего не могла знать.
— Откуда ты это знаешь, мама?
Рапсодия ощутила тепло обнимающих ее материнских рук.
— Я сама и то, что я тебе говорю, — твои собственные воспоминания. Просто ты их еще не знаешь. Если ты сможешь найти свою путеводную звезду, ты никогда не собьешься с пути, никогда.
Светящееся тело на алтаре померкло и исчезло.
— Я больше не вижу его, мама. Почему?
— Дело не в том, что он есть, — дело в том, что на нем надето.
Рапсодия повернулась, запутавшись в одеялах. Я не понимаю.
— Оглянись.
Рапсодия повернулась еще раз. Во тьме парили три глаза. Два, обведенные кровавыми кругами, сияли на темном лице. Третий висел под ними, в самом центре ослепительной сферы пламени. Она начала дрожать.
— Мама?
— Запомни, что я сказала, Эмми: дело не в том, что он есть, — дело в том, что на нем надето.
Пылающая сфера стала увеличиваться в размерах, заполняя собой все вокруг. Рапсодия оглянулась в поисках матери, но ту поглотило пламя. Объятая ужасом, Рапсодия протянула руки:
— Мама!
Ее мать продолжала улыбаться, даже превращаясь в пепел. Наконец осталось только пламя.
— Твоя семья погибла в огне, Эмми.
— Мама!
— Огонь силен. Но звездный огонь рожден прежде всех стихий. Он — самая могущественная стихия! Воспользуйся звездным огнем, чтобы очистить себя и мир от ненависти, овладевшей нами. Тогда я смогу обрести покой до нашей следующей встречи.
— Мама, нет! Пожалуйста, вернись!
— Дело не в том, что он есть, — дело в том, что на нем надето.
— Рапс?!
— Нет, — простонала Рапсодия, протягивая руки в темноту, отчаянно цепляясь за уходящий сон. — Мама!!!
— Рапс, с тобой все в порядке?
Рапсодия села на кровати, вытирая рукавом ночной рубашки льющиеся по лицу слезы. В дверном проеме выделялся силуэт Джо, отбрасывающий длинную тень.
— Да, — быстро ответила Рапсодия. — Извини, милая! Кажется, я тебя разбудила?
Джо вошла в спальню, присела на кровать и обняла Рапсодию:
— Нет, меня разбудил Грунтор. Ты нужна им внизу, в больнице.
57
ЦЕЛИТЕЛЬНИЦЫ-БОЛГИ продолжали приносить раненых, когда появилась Рапсодия вместе со своей медицинской сумкой. Она даже не стала переодевать ночную рубашку и перевязывать рассыпавшиеся по плечам волосы. Грунтор как раз укладывал одного из солдат на койку.
— Грунтор, с тобой все в порядке? Что случилось? Сержант снял с несчастного кожаный нагрудник, под которым оказалась ужасная рана от горла до пояса.
— Ой в порядке, дорогая, но Уарти сильно пострадал. — Грунтор был встревожен.
Они быстро поменялись местами, и Рапсодия раскрыла свою сумку. У них уже выработался определенный порядок действий, и они работали на удивление слаженно. Однако никогда еще не было такого количества раненых.
— Чистый компресс и зимолюбку, пожалуйста, — сказала Рапсодия Кринсел — повивальной бабке. Та молча кивнула и исчезла.
Грунтор помрачнел еще сильнее. Он узнал лекарственное растение, которое применялось для облегчения боли умирающим.
— Значит, ему конец, герцогиня? Рапсодия печально улыбнулась своему другу.
— Боюсь, что да, Грунтор. У него повреждено сердце. — Она взяла ткань, которую принесла повивальная бабка, и приложила ее к груди солдата, чтобы остановить кровотечение. — Нужно устроить его поудобнее, пока мы будем помогать остальным.
— Первая Женщина! — прошептал раненый болг. Рапсодия погладила его по лицу:
— Я здесь.
— Это Огненный Глаз и его клан.
Глаза Рапсодии наполнились сочувствием, хотя она не поняла, о чем говорил болг.
— Отдыхай, — тихо сказала она.
Умирающий быстро заморгал, стараясь сфокусировать взгляд на ее лице.
— Огненный Глаз… так зовут его болги… но его настоящее имя… Салтар.
Она взяла зимолюбку у Кринсел.
— Я расскажу королю.
— Первая… Женщина…
Она приложила растение к ране.
— Да? — тихонько проговорила она, видя, как жизнь покидает болга.
— Будто… восход солнца… вы. — Глаза раненого остекленели.
У Рапсодии перехватило горло, она наклонилась, поцеловала потный лоб, почувствовав, как разглаживаются на нем морщины. И начала тихонько напевать лиринскую Песнь Ухода, которую поют у погребального костра, чтобы облегчить разрыв с землей и путешествие к свету.
Однако оглушительный шум и крики прервали песню. В палату вносили все новых и новых раненых. Казалось, им не будет конца.
— О боги! — воскликнула Рапсодия.
Их были сотни, кровь ручьями лилась на пол, жуткий запах горелой плоти наполнил воздух. Рапсодия соскочила с койки и устремилась к центру зала.
Акмед стоял в коридоре, отдавая приказы тем солдатам, которые еще держались на ногах. Они распределяли раненых по степени тяжести ран. Умерших тут же уносили прочь.
Рапсодия положила руку раненого солдата себе на плечо и повела туда, где было свободнее и потише, знаком подозвав на помощь Грунтора.
