Ласточки улетают осенью (СИ) - страница 36
— Лекарство от зависимости spirtus vinitus.
— Чего-чего? Какой такой винитус?! — вытаращил Джек глаза.
— Зависимость от вина, — пояснил мастер алхимии. — Три недели не мыться, не пить вина, с женщинами не спать — мои рекомендации строго исполнять. Иначе будет плохо! Припадок приключится или ещё чего приключится… Эликсир новый… мало испытанный… Вернее, вообще не испытанный.
— Что?! А женщины при чём?… На кой вы мне эту гадость дали? — перепугался Джек и схватился за горло, его лицо искривилось от душевных мук.
— Вы много пьёте вина, сэр Джек, а женщины этому способствуют. Я, как лекарь, обязан вас спасти. Пожалуй, надо предупредить лорда Эдварда о вашем скверном самочувствии…
Джек Матвин отодвинулся подальше от Мишеля:
— Не надо…
— Скажите спасибо, что я вовремя обнаружил ваш недуг. От избытка вина у вас могла случиться горячка. Галлюцинации — первый тревожный признак. Вам теперь можно пить только чистую воду, — мастер говорил серьёзно и обстоятельно, при этом продолжал смотреть в свиток. — Не забудьте выдать Винни копьё. Он ждёт.
— Я пойду, мастер Горознай. Что-то желудок крутит, — заскрипел зубами сенешаль Матвин, побагровел, втянул шею и, звеня кольчугой, помчался прочь из лаборатории.
— Ах, я ещё забыл предупредить, эликсир слабит… — вдогонку добавил полуэльф.
Когда дверь за Джеком закрылась, алхимик облегчённо вздохнул, прикрыл глаза и сел на стул.
— Выходи, Сандрин, он чуть нас не застукал, — сказал он невидимой девочке. — Что бы он подумал — страшно представить!
Из синей дымки появилась юная леди Садрин. Она по обыкновению выглядела странно. Зеленая туника и кожаные штаны — вот что ей нравилось носить намного больше неудобных платьев. Младшая дочь графа всегда одевала то, что ей хотелось.
Девочка захихикала на учителя:
— Вы залечите беднягу Джека до смерти, господин Горознай. Вам не жалко его, беднягу?
Полуэльф промокнул лоб шёлковым платком:
— Этот бедняга, как ты говоришь, с удовольствием отправит меня на дыбу, а если у него будет хорошее настроение — повесит. С абсолютно чистой совестью.
Леди Ласточка продолжала хихикать. Учитель посмотрел на неё и не смог больше хмуриться, напротив, застенчиво заулыбался.
В его лаборатории было мрачновато. Немного света проникало сквозь маленькие узкие оконца с синеватыми стеклами, придавая лаборатории таинственность. Алхимические знаки на стенах и полу засияли. Господин Горознай надел свой медальон и приложил немалые усилия, чтобы отодвинуть самый крайний шкаф с кучей свитков, стоявший слева от него. За ним оказалась каменная арка, опутанная серой от пыли паутиной и потайная винтовая лестница, ведущая наверх.
Сандрин прикоснулась к паутине:
— Похоже, тут давно никто не ходил, — девочка поёжилась.
Мишель одним резким движением руки сдернул паутину вместе с пылью и ответил заинтересованной ученице:
— Да, давно, к тому же у меня сбежал паук.
В углу, около лестницы, зашевелилось восьмилапое создание со множеством чёрных блестящих глазок. Паук размером с мужскую ладонь встал в угрожающую позу, поднял передние косматые, словно щеточки, лапки, показал острые жвала и, покачиваясь туду-сюда, стал наступать на потревоживших его покой созданий.
— Паук! — завизжала Ласточка, отскочила в сторону, замахала руками и наступила на ногу господину Горознаю.
— А-ай! — вскрикнул учитель и запрыгал кругами, поджав постадавшую от каблучка Сандрин ногу. Лицо его стало сизым. Он схватил какую-то круглую глиняную посудину и, прихрамывая, приблизилмя к многоглазому злюке и накрыл ею грозное животное.
— О, Сцина! Сандрин, ты убьёшь меня раньше, чем мы дойдем до книг Аделины! Поспешишь — эльфа укокошишь! — проворчал учитель.
Сандрин виновато улыбнулась, подняла тёмные тонкие дугообразные брови и дернула алхимика за рукав:
— Может, пойдём уже, мастер! — она очень не любила чувствовать себя виноватой. В своё оправдание вспоминая поговорку няни про то, что на обиженных воду возят.
Мишель рукой отодвинул её за спину, взял алхимический фонарь и начал подниматься вверх.
— Иди за мной и не шали! — строго приказал он и взял ученицу за руку. — Только осторожно, упаси Сцина, переломаешь ноги, а мне потом перед твоим отцом отвечать. Он, сама знаешь, быстр на расправу.
Они поднялись на последний ярус башни и оказались в небольшом помещении, в котором совершенно не было окон. Мишель стукнулся лбом о проём двери, растер шишку на лбу, поставил светильник на пыльный стол у стены. Сандрин окинула взглядом помещение тайной библиотеки. Вдоль стен располагалось множество полок с книгами и свитками. От тяжёлого едкого запаха истлевшей кожи и бумажной пыли у девочки засвербило в горле. На столе, куда учитель поставил светильник, она приметила красивый ларец, украшенный бело-синей глазурью и жемчугом.
— Сандрин, только ничего не трогай! — предупредил её учитель, заметив интерес юной леди к вещице.
Ласточка спрятала руки за спину и перевела взгляд на потолок, показывая всем своим видом, что ларец ну совсем её не интересует:
— Это не трогай, там не ходи — может мне летать научиться?!
Мишель по-детски улыбнулся, взял одну из книг, смахнул с неё ворох мягкой пыли:
— Может и научишься, кто знает, на что ты способна.
Девочкины брови взлетели вверх от удивления. Она недоверчиво уставилась на учителя. Он раскрыл книгу и положил на стол рядом с ларцом. Сандрин взглянула на неё и увидела причудливую литографию. На ней плясали жилистые фигуры богов с большими головами, короткими, непропорционально тонкими, как у жирных коров, ногами. Девочка почувствовала себя соучастником каких-то грандиозных событий. Её переполняла и радость и лёгкая грусть одновременно. Радость от того, что она открывает что-то новое в жизни и грусть от смутных воспоминаний о матери. Глаза юной леди засверкали от любопытства. Она не удержалась и прикоснулась к картинке в книге. Книга засверкала, окрашивая пространство библиотеки в желтоватые тона.
