Бару Корморан, предательница - страница 44
– Деньги – только один вид власти. Я бы отнесла сюда веру и любовь. Символы тоже указывают па власть – вы же носите свой кошель всегда и повсюду, Бару Корморан. А когда вы решаете, как нужно одеться, как смотреть на людей, как держать осанку, вы присовокупляете к своему образу кое-что еще, верно? И все эти символы могут поднять людей на труд или на бой, – пояснила Тайн Ху.
Она умолкла и посмотрела на Бару с царственной отстраненностью, без малейшего намека на злость.
– И сами вы – тоже символ, Бару Корморан, – продолжала она. – Судите сами. Вы – дитя завоеванной страны. Хозяева заметили вас, оценили ваш ум и сообразительность и отдали учиться. А теперь вы служите Маскараду в наших краях! Что это, если не вызов? Девчонке простого происхождения дана власть над землей древней знати! Вы – слово Империи, Бару Корморан, вы – символ, который означает: «Ордвинн, ты наш!»
– Я – Бару Корморан, – возразила Бару, – счетовод, назначенный на данный пост сообразно своим достоинствам. И я не символизирую ничего, кроме самой себя.
– Пока вы этому верите, вам не стать ничем, кроме как винтиком, частью гигантского механизма.
– Но винтик может изменить весь механизм. Конечно, потребуется терпение, да и о самопожертвовании нельзя забывать, но…
– Гораздо эффективнее – сломать механизм и сделать вместо него что-нибудь совершенно иное.
С этими словами Тайн Ху пришпорила своего коня и понеслась вперед.
* * *
Позже они любовались закатом с высокой каменной пустоши, куда лошади поднялись не без опаски. Похоже, Тайн Ху не собиралась домой.
– Вы ведь нашли в книгах, что искали? – спросила она. – Вы сказали, что в них все в порядке, но вы обманули меня. Вы догадались, что я подделываю фиатные билеты. Возможно, вы смогли представить себе масштаб.
Бару могла бы солгать вновь – и быть пойманной на лжи. Поэтому она сказала правду, подумав, что Тайн Ху отнесется к этому с уважением.
– Да, – произнесла она. – Я обнаружила ваш трюк. Можете убить меня и сделать вид, что всему виной несчастный случай.
– Зачем? Тогда сюда пришлют очередного головастого иноземца, гораздо менее приятного. – Тайн Ху покачала головой, разметав по плечам косы. – Нет. Это даже не рассматривалось. Вы слишком ловко обезопасили себя.
Бару поклонилась в седле.
– Я польщена.
Тайн Ху перевела взгляд к лесу. Вдали ухнул филин.
– Вы ничем не сможете помешать. Восстание состоится. И ваша беспомощность будет неизгладимым упущением, отметит вас лучше всякого шрама. Вот о чем я сожалею. У вас, несомненно, были какие-то личные намерения, а данное упущение поставит на них крест.
Во время прошлого восстания Тайн Ху была совсем юной. Она не упоминала ни о родителях, ни о братьях или сестрах. Вероятно, она прекрасно осведомлена о цене революции.
– А чего хотите вы, Тайн Ху?
Княгиня Вультъягская окинула взором свои владения, распростершиеся внизу.
– Во мне течет благородная кровь. Раньше я, как всякий князь, жаждала власти. Никому не повиноваться и править своим народом. Но теперь, когда нами правите вы…
– А что теперь изменилось?
– Маскарад показал мне, насколько тяжело ярмо. Зате Олаке, муж моей покойной тетки, образно говоря, открыл мои уши для стонов простонародья… – Тайн Ху подняла ладонь к губам и ухнула в ответ филину, имитируя его крик легко и безупречно. – Я хочу свободы для своего народа.
– Это измена, – негромко упрекнула ее Бару.
– Донесите о ней правоблюстителю, – рассмеялась Тайн Ху.
– Отмыть фальшивые деньги в счетных книгах при помощи крепостных – весьма разумная идея. Но мне интересна одна вещь…
– Только одна? Скромный у вас аппетит!
– Тогда две, – заявила Бару, вспоминая ревизию в Фиатном банке, до смерти перепуганного принципал-фактора и Аке Сентиамут, заверявшую, что ее любимый начальник никогда не отступал от правил. – Мне известно, как вы раздобыли образцы и печати для подделки билетов – дерзость семейства Сентиамутов вне всяких похвал. Но откуда взялись умелые исполнители? Скопировать фиатный билет – уже целое предприятие. А изготавливать их в таких количествах, и чтобы никто не отличил…
Тайн Ху натянула поводья и пригляделась к опасному спуску.
– Я слышала, что жрецы иликари, почитающие Видд, Девену и Химу, больше всего на свете любят изучать священные писания. Они, кстати, прекрасно иллюстрированы – и оригиналы, и позднейшие копии. Некоторые даже увезены в Фалькрест как произведения искусства.
– О-о! – протянула Бару, начиная понимать.
Погреба Зате Явы битком набиты иликари, ожидающими суда, – их-то и приставили к делу.
Они отправились к водопаду уже в сумерках. Здешние звезды были чужими для Бару, но не для Тайн Ху, и они легко нашли дорогу в замок.
Глава 9
Бару ехала на юг – обратно в Пактимонт, в это змеиное логово. Наперегонки со временем и планами мятежников. Возможно, шанс еще есть.
К северу от вольного города Хараерода, в острой, точно клык, тени горы Кидзуне, ей преградила путь банда грязных, опустившихся солдат. Вонючая фаланга, ощетинившаяся сталью… Сопровождавшие Бару дружинники Вультъяг зашептались – мрачно, но без тревоги: «Ясно, что Игуаке собирает дорожную пошлину. Она думает, мы – скотина, и хочет состричь с нас последнюю шерсть».
Скорее всего, это были не подосланные убийцы. Нет, не здесь, не сейчас и не таким способом! Иначе дружинники Вультъяг и сами бы справились.
Бару спешилась, надела маску и направилась прямо в зубы заступившей дорогу фаланге. Сегодня был не лучший день для задержек, и она не собиралась трястись от страха и скулить.
