Бару Корморан, предательница - страница 51
– Спасибо, Бел, – перебила Зате Ява, опираясь на его плечо. – Положи бумаги на стол, я прочту сама.
Он подчинился, а Бару решила ничем не выдавать себя.
Зате Ява сдвинула брови.
– Любопытно. Вы приказываете банку отпечатать новый тираж фиатных билетов для выдачи ссуд князьям. И наделяете местные отделения банка полномочиями выдавать мелкие ссуды напрямую частным лицам, но только золотом и серебром.
Бару кивнула в ответ, не доверяя собственному голосу.
– Данные меры – весьма необычны и выходят за рамки моего понимания политики Имперской Республики… – Зате Ява выпрямилась. В ее осанке не осталось ни малейших намеков на возраст и немощь.
«А она в бешенстве!» – подумала Бару.
– Но вы – имперский счетовод и, как говорят, превосходный математик, а значит, знаете толк в подобных водах. Признаюсь, в делах, не касающихся имен и разновидностей порока, я – не специалист.
И она удалилась, со свистом рассекая воздух складками платья.
Вздох облегчения, вырвавшийся из груди Бару, наверное, был слышен на весь кабинет. Принципал-фактор Бел Латеман потрясенно взирал на нее через стол.
– Что вы творите? – прошипел он. – Я не могу выполнить эти приказы.
– Приношу свои извинения, – сказала Бару, крепко стиснув львиные головы на подлокотниках кресла. – Я только что обесценила имперский фиатный билет в Ордвинне. Я отодвинула нас на десять лет назад, пустила прахом экономику провинции и обанкротила большинство князей.
Ее приказы обернутся катастрофой. Выпустив столько фиатных билетов, банк не сумеет обеспечить их золотом и серебром. Деньги хлынут на рынок посредством соблазнительно щедрых ссуд, неслыханного богатства, рожденного из бумаги и чернил. Князья передерутся, лишь бы поставить подписи первыми.
Но ордвиннские князья, вероятно, не знакомы с термином «инфляция». Они явно не в курсе того, что избыток денежной массы убьет ценность валюты. Однако ордвиннский лесоруб, видя, что теперь княжеская лесопилка, благодаря лавине ссуд, может купить все его сырье одним махом, поднимет цены. И так же поступят рыбаки и рудокопы, каменотесы и землеторговцы, охотники и кожевенники. А те, кто работает за жалованье, столкнувшись с новыми ценами, потребуют прибавки, дабы сохранить способность прокормиться.
Цены на потребительские товары взлетят до небес, и покупательная способность фиатного билета, количество товара, который можно купить за него, резко упадет.
Да, это будет финансовое самоубийство. Доверие к фиатному билету рухнет, и вскоре излюбленное оружие Фалькреста будет годиться лишь на подтирку.
Естественно, что все ссуды и долги, исчисляемые в фиатных билетах, – те самые, из которых Тайн Ху вознамерилась построить свой союз, – не будут стоить ни гроша.
Вместе с ее собственными подделками.
Все, исчисляющееся в фиатных билетах, будет начисто сметено. И тут уж ничего не смогут поделать ни Зате Ява, ни губернатор.
Восстание, затеваемое Тайн Ху, сгинет вместе с княжескими долгами.
Ну а золото, загодя накопленное Фиатным банком, будет роздано в виде мелких ссуд. Но не князьям – об этом Бару позаботилась. Ссуды, дозволенные ее приказом, пойдут в карманы рыбаков, лесорубов и крестьян, возделывающих оливковые рощи. И каменщиц, и их сыновей, вскормленных меловой пылью.
Ордвинн соскользнет обратно к экономике доимперских времен, основанной на золоте и потребительских товарах. Однако золото это окажется в руках простого человека. Понаблюдав, как Маскарад перестроил экономику Тараноке, Бару устраивала в Ордвинне совершенно обратное.
Каждый из договоров о золотых ссудах – тех, что спасут сотни тысяч крепостных от голода и долговой кабалы, – будет начинаться с крупного заголовка: «ОТ ЩЕДРОТ ИМПЕРСКОГО СЧЕТОВОДА БАРУ КОРМОРАН».
Но большинство ордвиннских крестьян неграмотны. Тем лучше. Кому-нибудь придется зачитывать договоры вслух. «От щедрот имперского счетовода Бару Корморан…»
Запомните ее имя.
– Нас должны видеть за обедом, – произнесла она вслух.
Принципал-фактор вытаращил глаза.
– Что?
– Работа не оставляет мне времени на ухаживания. Мне нужен мужчина – в качестве эскорта, который защитит меня от неподобающих шепотков. Нас связывают служебные отношения, за которыми можно прятать любовную связь, отчего все будет выглядеть много достовернее. Вы женаты?
Плечи принципал-фактора обвисли от великой усталости.
– Нет, – ответил он. – Но…
– Жаль. Иначе скандал вышел бы еще убедительнее. Ладно! – Бару улыбнулась и хлопнула по столу ладонью. – Напишите моему секретарю, он распорядится. И еще…
Латеман подпер подбородок ладонями.
– Да?
– Ваш секретарь. Женщина в медвежьей шубе. Она из Сентиамутов? Из княжества Вультъяг?
– Аке? Урожденная Одфири. В замужестве – Сентиамут. Хотя ее муж в Погребах как бунтовщик… – Глаза его вдруг расширились. – Нет! Она незаменима!
– Уволить, – отчеканила Бару.
* * *
А то, что произошло потом, было уже простой экономикой.
– Это моя вина, – поведала Бару актрисе. – Я все устроила.
Их территории на барной стойке разделял частокол из пустых стопок.
Менее получаса назад актриса пролила на столешницу виски. Сейчас она слушала Бару и рисовала пальцами реки, вытекавшие из одной лужицы и впадавшие в другую. На ней было роскошное камчатное платье – красное с золотом.
– Не может быть, – отвечала она с сильным урунским акцентом. – Разорить князей и купцов? Как одна женщина могла сделать такое?
