Хозяин таёжного неба - страница 67
— Ну, пойдём, — согласился Стёпка. Он был даже рад. Одному всё-таки не очень весело по незнакомому городу бродить. С Боявой хоть поболтать можно, поговорить о разном. И вообще — не чужой человек.
Поговорить им не пришлось. Не успели они и десяти шагов пройти, как девчонка вдруг потянула Стёпку в сторону, за пёстрый элль-фингский шатёр.
— Давай туточки перестоим.
— Кто там? — Стёпка вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что же так напугало отважную, как ему до этого представлялось, воительницу-амазонку.
— Дружинники из воеводской сотни, — нехотя пояснила Боява. — Пусть мимо пройдут.
Молодые крепкие парни, разгорячённые, громогласные, слегка подвыпившие и донельзя довольные собой и жизнью шумно двигались навстречу плотной группой. Одеты все в дорогое да узорчатое, оружие и доспехи тоже серебром да золотом украшены — отпрыски не самых бедных горожан гуляли по ярмарке. Торговцы и покупатели благоразумно расступались, не желая связываться с подвыпившими забияками. Кое-кто склонялся в угодливом поклоне, но таких было мало. Внушительные вурдалаки, например, не отступили ни на шаг, даже ухом не повели, и дружинникам пришлось послушно принять вправо. Впрочем, настроение у них от этого ничуть не испортилось.
А Стёпке почему-то вспомнились киношные мушкетёры, которые по любому поводу устраивали дуэли, а в перерывах пили вино. И обычных людей в упор не видели. Впрочем, воеводские дружинники на мушкетёров походили разве только разухабистым поведением. У них не было ни шляп с пышными перьями, ни шпаг, ни плащей, ни мушкетов. Зато у каждого на поясе висел прямой меч, а кое у кого и пара приличных кинжалов. Шагающий впереди высокий воин в светлой кольчуге мелкого плетения бесцеремонно раздвигал толпу широкими плечами и смотрел по сторонам с откровенным презрением. Вот этого Стёпка никак не мог понять: если ты настолько не любишь окружающих, то какого тогда рожна припёрся сюда, весь такой отважный и спесивый? Себя показать? Гордость свою потешить? Перед дружками знатными повыпендриваться?
Боява, закусив губу, смотрела на дружинников. Опасливо так смотрела, исподлобья.
— Ты что, боишься их? — спросил Стёпка. Он помнил, как она умело управлялась с мечом, и был уверен, что такой лихой девчонке сам чёрт не страшен. Боява — это же не потому, что трусиха, а потому, что боевая. Её робкое поведение — среди бела дня, на улицах шумного, людного города! — никак не вязалось с образом отважной юной воительницы.
— Боюсь, — неожиданно призналась Боява. И добавила очень серьёзно. — У них там в сотне токмо боярские да воеводские дети собраны. Они и прежде удержу не знали. А нынче, когда воеводы под весичей пошли, от них вовсе никакого спасения не стало. Попадёшь под горячую руку, добром не отпустят. Давеча двое за Свияной в проулке погнались, сама не помнит, как от них убежала. Платок сорвали, бусы рассыпали, на руке синяки… И жаловаться некому — кому жаловаться, коли их отцы в управе сидят и в приказах. Они своих детей завсегда перед миром выгородят, а невиновного так обвиноватят, так измажут — век не оправдаешься.
Удивляться было нечему. Везде одно и то же. У богатых и знатных власть, а всем остальным только и остаётся, что в сторону отходить и за шатрами прятаться от греха подальше. Был бы Степан сам по себе, видал бы он этих бояричей и воеводичей, как говорится, за дальним лесом. Идут себе мимо и пусть идут. Мало ли здесь вокруг таких же шумных да спесивых. Эти ещё, между прочим, не из самых худших. Не орклы, не весские маги-дознаватели…
Кто же мог предвидеть, что в этой компании окажутся его не слишком старые знакомые, такие, которых он никак не ожидал встретить именно здесь и именно сейчас.
Один из дружинников вдруг зацепился взглядом за Степана, припомнил что-то, помотал головой, словно не веря собственным глазам, и резко остановился, заставив отшатнуться спешащую мимо торговку.
— Глянь-ка, Махей! — во весь голос заявил он. — Али я обознался?
Стёпка поморщился и неслышно чертыхнулся. Только этого ему сейчас не хватало. Напротив него стоял Варварий. Только уже не Варварий-студиозус, а Варварий-дружинник, воеводский сын, в отменной одежде, при серьёзном оружии, слегка взъерошенный, глаза блестят, ворот распахнут, на шее золотая цепь, и весь такой разухабистый, весёлый, взрослый, значительный. Уверенный в себе и в своём праве.
Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза. Стёпка с интересом, Варварий — с постепенно разгорающейся злобой. След демонской ладони на его щеке хоть и угас, но душу жёг по сию пору.
— Махей, глянь сюды! — снова вскричал Варварий. — Давешний демон здеся объявился! Да где ты там?!
— Где демон? Какой демон? А ну, покаж нам демона, мы ему разом рога посшибаем! — тут же захохотали его дружки, вертя головами во все стороны и не обнаруживая в ближайшем окружении ни единого демона. — Покаж нам его сей же миг!..
— Да эвон у шатра стоит! — ткнул пальцем Варварий. Рядом с ним объявился и его подловатый братец, столь же расхристанный и ещё более нетрезвый. Вынырнул из толпы и тоже с пьяным прищуром уставился на Стёпку. Оба здесь, хулиганы-студиозусы, выпускники чародейской школы. Не успели из-за парты выбраться, а уже в дружинники угодили. Хорошо быть сыновьями воеводы. Все путя в жизни открыты. А ведь это их отец с весичами и орклами сговаривается, подумал Стёпка. Видно, в папашу детки пошли.
Боява осторожно потянула его за рукав.
— Пошли отсюда, Стеслав, — попросила он вполголоса. — Это ж нашего воеводы сынки. Али ты с ними знаком?
