Цветок безумия. - страница 59
– Разумеется.
– Тогда я не понимаю тебя. Каким местом ты думал, когда кувыркал её в простынях? Боюсь, в этом вопросе даже я не способен тебе помочь. Да и не хочу если честно. Так что я бы на твоём месте очень подумал, прежде чем отказаться. Плечо не тот человек, что готов будет простить честь своей дочери.
– Хорошо, я подумаю.
– Ну, вот и славненько. А теперь… Слуги покажут тебе комнату.
– Не совсем понял, тысячник Оскоран. Какую комнату?
– Дворцовую. Я не могу тебя сейчас выпустить на улицы Дуварака. Приём ещё не окончен и в столице много орденских, – Оскоран встал. – И ещё… император велел тебя наградить. Хочешь что-либо памятное или банальное?
– Лучше банальное.
Тысячник улыбнулся:
– Полагаю тридцать империалов вполне достойная сумма?
– Лучше тридцать один. Или двадцать девять.
– Забавно. Откуда такая избирательность?
– Число не нравится. Суеверный.
– Нехороший ответ. Вера то ведь в Империи разрешена одна. Слышал бы тебя Верховный маг, обиделся бы. Хотя он и так на тебя обижен, – улыбнулся тысячник.
На следующий день ко мне заглянул Лумм. И это было очень приятно, потому как меня из комнаты просто не выпускали, да и информационный голод присутствовал. Как там наши? Что творится за пределами дворца? Да и в его пределах…
– Элидар! Ну и взбаламутил же ты пруды Империи.
– Рассказывай, – поднялся я с кровати ему на встречу. – Пить то хоть можно?
– Если через уголь пропустить.
– Ну, рассказывай, рассказывай. Не стой. Присаживайся, указал я воину на стул.
– Говорят… Верховный маг когда ты убил того хмыря, молнию в пол пустил. Так его распёрло… Он даже голос на Императора повысил, намекая, что ты не можешь быть обычным человеком. Требовал проверки. Император сказал, что ты сейчас при смерти, и он не может допустить магов к тебе, так как не совсем доверяет после произошедшего им. Да и народ не очень доволен обманом. Верховный уехал в тот же день. Народ только и говорит теперь о твоём бое. Такие эпитеты о магах! Ты бы слышал! И при этом… – Лумм понизил голос, – никого за такие слова ещё не поместили в подвалы.
– Понятно. Как Ильнас?
– Так они с Ротимуром уехали сегодня.
– Куда?!
– Колский локот пригласил их к себе в гости. Ротимур даже Люйю с собой взял.
– Ротимур? Сам? Уехал?
– Сам. А почему он должен был отказаться от такого предложения?
– Потому что я здесь.
– Не слишком большого мнения о себе?
– Лумм, я ведь маг и чувствую ложь.
– Ротимур не хотел, но его приглашал на беседу посол эльфов, после чего Ротим передумал. Насколько понял, – голос старшего воина балансировал на грани шёпота, – эльфы, при разговоре с Императором, убедительно высказали надежду, что ещё встретятся с тобой.
А вот это хорошо! Ай да Селинаул! Ай да длинноухий! Сдержал и слово данное мне, и меня прикрыл. А я уж грешным делом бежать до свадьбы подумывал! Ну, если логично разобраться, то зачем Императору рисковать и оставлять меня в живых? А тут вон оно как… Против союзников не попрёшь.
– Лумм, будь другом, зайди к Ваине, попроси её ту балессу обратно забрать.
– Не получится. Она уже во дворце.
– Кто? Ваина?
– Нет. Балесса твоя. Я лично привёз.
– Зачем?
– Оскоран приказал, – Лумм явно глумился.
– Зачем?
– Сказал, чтобы ты в следующий раз головой думал, а не… Оставлять её было нельзя. Во-первых, неизвестно что вы там с ней делали и что ты ей рассказывал. А во-вторых, ни один обычный человек не сможет отказаться самостоятельно от настоящей балессы, если попробовал её. Это все знают.
– Я же смог.
– Так ты и не человек. В общем если оставить её, то орденские сразу поймут кто ты. Поэтому и забрали. Выдвигали предложение «потерять» её… Только Оскоран запретил. Сказал, что нельзя так с чужой собственностью. Дословно: пусть он сам со своим цветником разбирается. Наукой будет.
– Вы что на совете обсуждали?
– Не то чтобы совет… А что мне было делать?
– Что ещё говорили?
– Остальное не интересно.
– Лумм!
– Даже если бы хотел, не рассказал бы. Я же на службе, сам понимаешь.
– Значит, что-то ещё обсуждали…
Лумм улыбнулся:
– Не хитри. Всё равно не умеешь.
– Тогда ответь мне на ещё один вопрос: Исина спит с младшим императором?
– Знаешь, Элидар… Разбирайся-ка ты и вправду со своим цветником сам. Ладно? Не вмешивай других.
– Значит действительно… Иначе бы ответил.
Ну, что ж, сам так сам. А вот хрен ей в огороде, а не свадьба. Пусть пользованной живёт. Я уж как-нибудь пересуды о недостойном поведении переживу. Возможно, конечно, я не правильно интерпретирую слова Оскорана, но, по-моему, его особо не волнует данный аспект моей жизни. Просто тысячник получил приказ от Плеча, перед тем как спрятать меня – женить.
Весь мой боевой пыл сбил лично Плечо. Он, словно почувствовал и явился (Сам!) буквально через четверть после визита моего старшего воина. Причём не просто так, а с бутылочкой дуваракского! В процессе разговора до меня дошло, что ему успели доложить (Лумм всё-таки сволочь) о том, что я осведомлён о связи его дочери и младшего императора. Плечо вполне здравомысляще обрисовал его ситуацию, как отца, и мою, как человека побывавшего в постели Исины. А так же очень осторожно намекнул, что он тоже не в восторге от такого поведения дочери. Причём не врал. Если бы Плечо предложил мне деньги или ещё что, я бы послал его, так как не пришёл бы он ко мне с этим разговором, если бы не эльфы. Нет, разумеется, они не вели с Плечом разговоров обо мне. Просто де-факто Плечо не имел сейчас никаких рычагов давления на меня. Лишить меня должности или звания? Так уже готовы бумаги о моём временном отпуске. Причём бессрочном с сохранением всех привилегий, в том числе и дома на берегу залива. Убить или покалечить? Так ему потом Император сам кол воткнёт куда надо. Не было у него другого выхода, кроме как договариваться. И Плечо просил… Действительно просил.
