Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - страница 128

     - Как знаешь. Твое право, - процедил через сжатые зубы.

     - Поезжай, Мэл, отдохни. Сегодня был трудный день. Повеселись за нас двоих.

     Он посмотрел на меня хмуро, с гуляющими желваками, но не ответил и, порывисто развернувшись, ушел.

     Вот и всё. Не потребовалось долго ждать, чтобы выявить разницу в наших характерах и в мировоззрении. Белая полоса сменилась черной, хотя у меня и Мэла разные понятия о зебристости жизни.

     Оказывается, Аффа слышала наш разговор. Она выглянула из комнаты и теперь стояла, прислонившись к косяку.

     - Вот, - протянула я сто висоров. - Купи что-нибудь. Нужно занять рот. И чтобы не готовить.

     Девушка кивнула и скрылась за дверью.

     Радик сидел на кровати, поджав ноги, и я пристроилась рядом. Натянула одеяло на себя и на него, чтобы не замерзла спина возле стены.

     - Голова болит? - спросила первым делом, и юноша помотал отрицательно. - Как заболит, сразу скажи, понял?

     - Ладно.

     - Расскажи, как это - любить так, что не страшно отдать дефенсор*. Я не смогла бы. Я слабее тебя.

     - Смогла бы, Эва, - улыбнулся парнишка. - Не представляешь, какая ты сильная.

     Если улыбается - это хороший признак. Глядишь, всё наладится.

     - Смеешься? Слушай, ну, ты и конспиратор, - ткнула его шутливо в бок. - Я и не догадывалась, что ты... что тебе нравится девушка.

     Дрянь, правда, а не девушка.

     - И к тому же старше тебя. И когда успел? - пожурила Радика. - Я думала, готовишься к сессии, а ты в облаках витал.

     - Я учил, - вздохнул юноша, снова впав в меланхолию.

     - Буду с тобой честна. Эта девчонка... не понимаю, как ты углядел в ней что-то хорошее, кроме внешности. Она - курва и общается с такими же, - вспомнила я обед в столовой, когда зазноба паренька сидела в обществе Эльзы Штице со свитой. - Неужели повелся на красивое личико?

     - Разве ты жалуешься на солнце? - выдал Радик. - Вблизи оно может сжечь дотла, а издалека согревает.

     Я воззрилась на него в удивлении. Сравнил тоже. В моем понимании солнце - источник всего живого на Земле и символизирует рост, развитие. А эта стерва ... разве можно сравнивать ее с солнцем? В ее душе тьма и пустота.

     Да, дела обстоят гораздо хуже. Парнишка влюблен, и горячность чувств закрыла глаза на недостатки реальной личности.

     - Ну, а она?

     Взгляд Радика без слов пояснил, на каких позициях находились юноша и мечта его сердца. Девица и не подозревала, что в институте учился убогий мальчишка, и не замечала нескладного тощего паренька с влюбленными глазами.

     Мне вспомнился разговор с Вивой и Аффой в переулке Первых Аистов об успешных ребятах и не очень. Хлюпики и заморыши - тоже люди и тоже любят, мечтая о большем, чем тоскливые взоры издалека. Но почему-то выбор их симпатии странен и стопроцентно одинаков. Серые невзрачные мотыльки летят на свет своего солнца и сгорают в его лучах.

     И всё равно не понимаю. Ну, потомился бы парнишка на расстоянии, и, может, со временем пыл пропал. Зачем полез на амбразуру?

     - Почему сегодня? - спросила у Радика. - Что изменилось? Не вчера и не перед Новым годом.

     - Из-за зверя. Я все-таки увидел его! - похвалился паренек, и лицо озарилось внутренним светом.

     - Чьего зверя? - напугалась я. - Этой девчонки?

     Упоминание о животине девицы вызвало у юноши новый всплеск уныния. Видимо, внутренняя сущность вертихвостки выглядела неоптимистично или устрашающе.

     - Нет, своего. И он такой же, как и твой! - похвастал Радик, считавший мое зверье совершенством. - Только косоротый, кривобокий и криволапый. И маленький. Но он обязательно вырастет!

     - Конечно, вырастет, - обняла парнишку и притянула к себе. - Это здорово, что твой зверь показался.

     - А решился, потому что увидел тебя с твоим парнем - вчера и сегодня.

     - И что? - не уловила я связи между встречами в институте и объяснением Радика в чувствах.

     - Ты опять разозлишься.

     - Нет, обещаю, - заверила клятвенно.

     - Между вами такое... - сказал юноша и замолчал, не зная, как объяснить. Наверное, подбирал слова, чтобы сказать пообтекаемее, как моя животина от радости выделывала цирковые па, словно дрессированная, и преданно поглядывала на зверье Мэла.

     - Ужасно выглядит, да? - подтолкнула я парнишку к продолжению беседы.

     Вместо ответа Радик, потянувшись, взял со стола скомканную салфетку, забытую вчера впопыхах, и разорвал на две части. Линия разрыва получилась с неровными краями - ребристостями, пиками и впадинами.

     - Это ты и твой парень, - юноша потряс кусочками в левой и правой руке. - Разные и непохожие по отдельности. Но вместе получается вот что.

     Обе части, совместившись, снова стали единым целым. Неровные выступы легли в ямки, пики совместились с впадинками, ребристости исчезли. Идеальное салфеточное равновесие.

     - Вот я и подумал: если его зверь принял тебя, почему не попробовать и мне? Конечно, глупо, но решил, что если наши с тобой звери - одной породы, то все получится.

     Странная аналогия. Нам с Мэлом есть за что зацепиться: я мотала нервы ему, а он - мне, в то время как Радик не смел подойти к своей мечте, вздыхая и любуясь на расстоянии, не говоря о чем-то большем.