Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - страница 187

     - Мэл... Ты здесь? - спросила в телефон.

     В ответ тишина.

     "Прима" разрядилась в самый неподходящий момент.

     Ох, и отчитала меня Эр, когда мы вернулись в лечебницу! А заодно и охранников отругала. Они-то причем? - попробовала я встать на защиту, но увяла под гневным взором медсестры. И, дескать, подвергаю себя немыслимому риску, болтаясь неизвестно где под носом у возможных снайперов, и солнце напекло голову, и температура у меня под сорок, а я на ногах, и вообще, Эр отказывается присматривать за мной, потому что никакое сердце не выдержит подобной встряски.

     Пришлось уговаривать её и задабривать, подлизавшись. Хорошо, что акклиматизация закончилась и вызвала немало тяжких вздохов женщины.

     - У тебя нестандартная реакция на смену климата, хотя бывает по-разному. У кого-то расстраивается пищеварение, кого-то одолевает бессонница. Но все обострения возникают на нервной почве, - поделилась она по-свойски. - Приводи себя в порядок и беги галопом на ужин. Завтра сдам тебя местным лекаришкам и поеду домой. - По снисходительному тону Эр стало ясно, что она недолюбливала курортный медперсонал. - Мне и так влетело от Улия Агатовича за халатность. Кстати, он передавал привет заиньке.

     - Спасибо.

     Странное помутнение нашло на меня в парке, - раздумывала я, отмокая в ванной. По возвращению в лечебницу добавилось новое раздражающее ощущение. Кожа начала чесаться и зазудела. Ужасно хотелось потереться о первый попавшийся угол, и я едва удержалась, чтобы не выгнуть спину под хмурым взглядом черноглазого. Уши периодически закладывало и отпускало. Наверное, это последствия передозировки жаропонижающими.

     С чего бы Мэлу приезжать в Моццо? Хотя если бы парень не послушался и примчался, я бы пожурила его, но не отпустила. Ни за что.

     После ужина вернулась в комнату, решив не доводить Эр до инфаркта просьбами прогуляться к местному морю. Пусть женщина спокойно уедет домой, а то из-за моей активности схлопочет выговор от начальства. Наверняка Эр обязана докладывать обо всем, что происходило за день, как и охранники которые отсылают рапорты.

     Перед тем, как позвонить Аффе, я вынула затычки из ушей, с которыми ходила в столовую.

     - Эвка, привет! - закричала девушка. - Рада тебя слышать! А я думаю, вдруг не вовремя позвоню.

     - Всегда вовремя. Мне тут скучно. Я в Моццо.

     - Вау! Класс! Какая температура воды?

     - Не знаю. Я опять заболела.

     - Ну, надо же, - огорчилась соседка. - Что за зараза к тебе липнет и не отстает?

     - Это ак-кли-ма-ти-за-ция, - повторила я по слогам умное слово. Язык иногда переклинивало на сложных терминах.

     - Бывает. Слушай, а ты, правда, не видишь?

     - Не вижу, - ответила я с заминкой. Было бы удивительно, если бы Аффа не спросила о слепоте.

     - Это не страшно, - заверила она. - Вернется когда-нибудь, я чувствую. А у меня, знаешь, какая интуиция? Бьет в яблочко!

     - Это точно, - улыбнулась я. Значит, девушка не отвернулась от меня. Она ответила на звонок, хотя могла бы проигнорировать вызов.

     - И надолго ты в Моццо?

     - Не знаю. Около месяца. А как Лизбэт? Сто лет ее не видела.

     - Задумчивая, - понизила голос Аффа. Наверное, прикрыла динамик рукой. - Из-за покушения институт стоял на дыбах. Все каникулы только о тебе и говорили. Опрашивали студентов и преподавателей - всех без исключения. Жестче, чем после пожара. Слушай, а Симу-то выписали, - переключилась она на другую тему. - Я сперва напугалась, когда увидела его в пищеблоке, а потом... Ужасно всё это... Но он молодец. С юмором относится к жизни и к подколкам.

     Отрадно слышать. У Симы есть внутренний стержень, который не позволит прыгнуть вниз головой с чердака, а еще цепи, удерживающие на бренной земле. Это отец-инфарктник и брат. А Радика никакие цепи не удержали. Вырвал их с корнем и освободился от проблем.

     - Вернусь через месяц, придется нагонять. Поможешь?

     - Помогу, - согласилась Аффа. - А Мелёшин на что? Он же на занятия ходит.

     - Как ходит? - осип вдруг голос. Запоздалая ангина? Эр отключила кондиционер еще утром.

     - Да вот так. Видела его у святого Списуила. Позавчера пришел в институт, как семестр начался. А ты разве не знаешь?

     Я молчала, не в силах ответить. Аффа что-то путает. Мэл лечится. Он сказал, что болеет. Разве стал бы он обманывать?

     - Слушай, не пойму ваши отношения. Мелёшин болеет - ты не в курсе. Он учится - ты не знаешь. Он кинул тебя, что ли? Вы общаетесь или как?

     - Нет. Не знаю. Общаемся, - ответила механически. - Ладно, Аф, мне на процедуры пора.

     - Конечно. Укольчики всякие. И горло полощи, - сказала невпопад девушка. - Звони.

     Что происходит?

     Почему Мэл ведет себя странно и недоговаривает? Боится расстроить? Доктор сказал, теперь у меня железная психика. Бей потрясениями по голове - отскочат со звоном.

     Кто обманул первым? Улий Агатович, рассказавший о мнимой болезни Мэла, или Стопятнадцатый, повторивший слова доктора?

     В чем правда? У кого спросить?

     А правда в том, что я не вижу волны, и об этой сенсации наслышаны все кому не лень. Когда слепота является тайной за семью печатями, и о ней знают единицы - это одно, а когда вся страна тычет в меня пальцами - это другое. Вот почему Мелёшин-старший фильтровал газетные статьи, вымарывая из них слова обо мне и Мэле. Он старался свести к минимуму упоминание о своей фамилии.