Паладинские байки - страница 74
Жоан допил свое вино и поставил кубок на столик:
– Нам паладин Аквиллано сказал, что сам слышал, как его величество обещал капитану и Манзони, что впредь такого больше не будет. И правда, сынка графа Ампарито не взяли, несмотря на то, что граф, говорят, у короля в ногах валялся, упрашивая пристроить своего придурка в корпус. Если молодой Ампарито и правда хоть треть того выделывает, о чем треплются в столице и даже в «Базарном сплетнике» печатают… То нам еще грех жаловаться на нашего кретина Микаэло. Уж что-что, а в плаще на голое тело наш дурак, хвала богам, из кустов на дам не выскакивает, и в городские фонтаны не мочится привселюдно. Хотя еще неизвестно, что он там в Планине натворил, что аж в тюрьме оказался. Ладно, пойду я спать. Спасибо за браслет, и спокойной ночи, дедуля.
– И тебе, Жоан, – махнул рукой с мундштуком старый паладин.
Когда Жоан поднялся к себе, за стеной уже было тихо, чему он неимоверно обрадовался. Так что он помолился, разделся, залег в постель и тут же захрапел.
Утром оба брата подскочили рано – все-таки мысль о том, что им предстоит опасное путешествие, исподволь грызла их даже во сне. Так что Жоан, помолившись и умывшись, еще до завтрака полез в кладовку под лестницей и отыскал там двухместную палатку, два больших заплечных мешка, маленький походный котелок и чайник. Джорхе отправился первым делом в погреб за вяленым мясом, сушеным сыром, галетами и прочим подобным. Братья быстро упаковали свои мешки, не забыв положить туда кроме еды и сменной одежды еще одеяла и войлочные плотные подстилки для спанья на голой земле. На всякий случай Джорхе наложил на них заклятие, сделавшее их непромокаемыми, и на палатку тоже – в Планине, в отличие от Сальмы, проливные дожди шли частенько.
К завтраку они оба уже упаковались и были готовы в дорогу. Жоан все-таки взял с собой самопал и патроны к нему, уложенные в бандольер, который он, подумав, надел сразу. На пояс он прицепил полуторафутовый тесак и большой нож. Джорхе тоже вооружился длинным тесаком и ножом – он отлично умел ими пользоваться, несмотря на то, что был боевым магом и привык больше полагаться на свои магические таланты. Но в мажеской академии будущих боевых магов постоянно дрючили на владение обычным оружием, потому что магия магией, а хороший клинок еще никого не подводил.
Оглядев сыновей, дон Дельгадо вздохнул, благословил и обнял каждого на прощанье:
– Ну, да хранят вас боги. И постарайтесь там побыстрее управиться.
– Как получится, батя, – сказал Жоан, потуже затягивая ремень самопала. – Сами не хотим там лишний день оставаться. Вы это, молитесь за нас покрепче…
Аньес тоже пообнимала братьев на прощанье, утерла слезы:
– Обязательно будем молиться. И, Джорхе, будь осторожнее там…
Дедуля Мануэло только руки им пожал:
– Ну, в добрый путь.
Джорхе положил руку на плечо Жоану, прикрыл глаза и сосредоточился. Хлопнуло, полыхнуло синим и через секунду оба брата оказались на площадке станции телепортов Монсанты. Там к ним сразу же подбежал дежурный маг с требованием объяснить, кто такие и зачем. Пришлось показывать ему отпускные свидетельства и пояснять, что едут в Планину по семейным обстоятельствам. Маг тут же смягчился и с сочувствием посмотрел на Джорхе:
– Да-а, не позавидуешь... Слушайте, может, мы вам тут сейчас оформим обычные подорожные, а? А эти бумаги оставите в нашем сейфе. А то мало ли, вдруг там в Планине кто эти ваши свидетельства увидит.
Джорхе и Жоан переглянулись. О таком они как-то вообще не подумали.
– Э-э… а и правда, – сказал Джорхе. – А давайте. Будем вам очень благодарны. И, еще, мэтр, а скажите, где тут можно каких-нибудь лошадей прикупить – по пристойной цене?
Маг ответил:
– Да тут рядом как раз есть конюшни, где и купить можно, и нанять. Давайте ваш брат сходит, пока мы подорожные оформляем. Быстро и обернетесь.
Видимо, дежурному телепортисту было очень скучно, а может, хотелось помочь коллеге-магу, но он был совершенно искренним, насколько видел Жоан. Так что паладин пошел за лошадьми, оставив Джорхе ждать оформления подорожных.
Лошади тут продавались, прямо сказать, не ахти. Жоан всех по два раза пересмотрел, пока решился купить двух меринов – простого верхового и помесь ломовой сальмийской лошади и сальмийского же скакового. Торговец клялся и божился, что кони хорошие, здоровые, и Жоан заподозрил, что его хотят надуть. Так что он прибег к паладинскому умению воздействовать на разум, заставив торговца стать откровеннее. Так он узнал, что оба коня куплены у известного конокрада, и на них, если хорошенько потереть мокрой щеткой крупы, то все еще можно увидеть плохо сведенные клейма прежних владельцев. Подумав, паладин решил, что им с Джорхе без разницы, тем более что кони украдены в Сальме, а ехать придется в Планину, и что скорее всего они там в Планине и останутся, так что немного поторговался для приличия и купил обоих.
Когда он уже с лошадьми вернулся к станции телепортов, оттуда как раз выходил Джорхе с двумя свеженькими подорожными, в которых значилось, что сальмийские кабальерос путешествуют по своим семейным делам, и не было никакого упоминания о том, кем на самом деле являются эти самые кабальерос. Отдав любезному мэтру-телепортисту оба отпускных свидетельства и тепло с ним распрощавшись, братья сели на лошадей и поехали по мосту через широкую и неторопливую Рио-Сербаль на планинскую сторону.
На середине моста Жоан полез в карман и достал браслет:
– Дедуля Мануэло мне тут кое-что для тебя дал. Надевай.
Джорхе скривился:
– Адамант? Фу.
