СИНЕЕ ЖЕЛЕЗО - страница 49

Ли Лин прижал руку к сердцу и, уже усаживаясь в кибитку, тихо сказал:

- За твою доброту, асо, я постараюсь отплатить тем же. Последний мой совет: не давай сражения в открытой степи. Тебя сомнут числом.

- Я знаю это. – Ант наклонил голову и исподлобья по­смотрел на наместника: – Кому же вы хотите победы, князь?

Ли Лин сделал вид, что не расслышал вопроса, и опустил занавеску с кистями из цветного волоса.

К Анту подъехал Ой-Барс. Его исполосованное шрамами лицо было печально.

- Видит Небо, – сказал он, – я не хотел бы сражаться против тебя. Но такова судьба. Прощай, асо!

- Прощай.

Караван тронулся в дорогу. Опережая его на полдня, в горы скакали гонцы асо – предупредить сторожевые заслоны, чтобы они не обнаружили себя, когда хунну будут проходить пере­валы. Степняков провожали три сотни динлинов из дружины асо.

** *

Еще не везде закончился сев, когда Ант Бельгутай созвал родовых старейшин на большой совет. Люди съехались ото­всюду – пахари из широких хлебородных долин Инйеше, ско­товоды с окраинных пастбищ, охотники и оленьи пастухи с холодных белогорий, сборщики орехов и маслоделы из суме­речных древних кедровников, где совсем не слышно певчих птиц и живет только угрюмый отшельник-глухарь.

У всех на устах было два слова: военное братство. Оно возникало лишь в годы великой опасности, и тогда за меч брались даже динлинские женщины, в силе и ловкости не уступавшие мужчинам-степнякам[96].

По приказу Анта старейшины прибыли с отборными дру­жинами, и городище в несколько дней обросло тройным коль­цом из войлочных юрт и шалашей, крытых звериными шку­рами и берестой. Пришедшие отряды готовились к совме­стным учениям, которые асо собирался провести в пред­горьях.

Именно там, в теснинах и распадках, он надеялся дать шаньюю первое сражение. Летучий конный строй хунну не­изменно приносил им победу – даже без численного перевеса, как это было у реки Люань, но он применим лишь на равнинах и немыслим в горах, где нужно биться лицом к лицу, где исход решают сила и стойкость каждого отдельного воина. Сопро­вождая в походе шаньюя, Ант не раз убеждался, что хунну избегают и боятся ближнего боя. Ибо одно дело – сразить человека стрелой или заарканить его, и совсем другое – одо­леть в рукопашной схватке. Тут может слететь голова, если противник сильнее и отважнее...

Из лесных кузниц с обозом оружия приехал Артай. Про­копченный дымом, оборванный и веселый, он ввалился к асо, и дом сразу же наполнился раскатами его зычного голоса:

- Я вижу, ты времени не теряешь. Давно у нас не видели такого войска! Анаур вернулся?

- Вернулся. Закупил несколько больших табунов. Крепкие кони. Их сейчас объезжают... Сколько ты привез оружия?

- Полторы тысячи мечей, но каких, асо! – Артай зажму­рился и помотал головой. – Стрелы тоже славные – пробивают насквозь любой щит. Наберется тысяч восемь. Есть еще копья и даже палицы – их отливали из всяких отходов, чтобы добро не пропадало.

Ант нахмурился.

- Жаль, что пропало столько оружия, которое ты делал для хунну. Оно и в самом деле не годится для боя?

- Да, Ант. Эти мечи особой закалки, и в них есть разрушитёльные примеси. Через месяц железо начнет крошиться, как дикое стекло[97].

- Ну что же, сделанного не воротишь, – Ант усмехнулся, и глаза его стали злыми.

Артай догадался, что асо подумал об Угабаре.

- Кому ты намерен раздать привезенное оружие? – спро­сил Артай.

- Это сделаешь ты. Вначале я хотел, чтобы его получили те, у кого на руках больше колец храбрости[98]. Но это не совсем справедливо.

- Не справедливо? – искренне удивился Артай.

- Да, мы обидим молодых. Ведь в их жизни было меньше случаев отличиться. Поэтому пусть удача решается жребием. Отряды уже разбиты на сотни. Проследи, чтобы каждой из них оружия досталось поровну.

- Хорошо, Ант. Прежде чем уйти, мне нужно сказать тебе...– Артай закашлялся и повертел в пальцах мусат, узкий точильный брусок, висевший у пояса. – Правда, толковать об этом вроде и не время, но...

Ант поднял на побратима усталый взгляд и коротко докончил:

- Ты хочешь жениться.

- Да. Мы с Альмагуль просим твоего позволения.

Асо засмеялся и обнял смущенного воина:

- Конечно, я рад, Артай. Кто может пожелать своей сестре лучшего мужа? Но свадьбу придется справить позднее: для веселья сейчас слишком невеселые времена. Я думаю, вы оба не обидитесь, если мы выпьем за ваше счастье пока что вдвоем с тобою. Зови мать и сестру. И клянусь тенью отца: свадебный пир у вас будет на славу, дай только прежде накормить досыта прожорливых гостей из степи, набить им глотки острым же­лезом, посоленным их собственной кровью...

Последние слова асо говорил почти шепотом, но ненависти в них было больше, чем в яростном крике. И Артай подумал, что сердце его побратима напоминает сейчас металл, кипящий в плавильной печи. Несколько лишних мгновений –и он, не найдя выхода, взорвет стенки горна или сам превратится в порошок. И пусть Угабар был не прав, ускорив события своим необдуманным поступком, – все равно он совершил нужное дело, ибо даже огнестойкая оболочка не может быть вечной.

Глава 14

- Двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят! – Нахохлившись, как коршун, шаньюй сидел на коне и пересчитывал бунчуки проходивших мимо сотен. С белогорий дул холодный ветер, высекая из глаз слезу и ероша огненный мех на лисьем малахае хуннуского владыки. Плащ из грубой верблюжьей шерсти ниспадал с плеч шаньюя ниже конского брюха. По подолу плаща, словно бубенцы шаманской шубы, висели прошлогодние репейники. Рядом с шаньюем, тоже верхами, стояли Ли Лин и Ильменгир.