Валлийская колдунья - страница 15
Ее раздражал и лишал равновесия его пристальный взгляд. Проглотив комок в горле, она отвернулась.
Как только они достигли узкого дна ущелья, покрытого пышной зеленой травой, Уинн дала каждому ребенку отдельное задание.
— Рис и Мэдок, я хочу, чтобы вы наскребли как можно больше этого мягкого темно-серого камня. Видите, как он отслаивается, если провести по нему кусочком острого гранита? Да, правильно, — сказала она, когда мальчики скопировали ее движения. — Ссыпайте весь порошок в этот кожаный мешочек. А тебе, Артур, нужно собрать самые молодые, самые маленькие листья папоротника. Вроде этого. Видишь, как у него загнуты кончики? Срывай только те, что поместятся на твоей ладошке. Вот тебе тряпочка, туда будешь складывать листочки. После я заверну их.
— А нам что делать? — хором спросили Изольда и Бронуэн.
— Сейчас посмотрим. Ах да, знаю. Мне нужна паутина. Можете собрать ее для меня? Или нет, лучше я сама это сделаю. А вы, девочки, выкопайте корень поручейника. Вот вам лопатка. Будете копать по очереди. Одна отводит листья в сторону, вот так, а другая копает. — Она освободила от земли несколько белых толстых клубней. — Оторвите два-три клубенька, а остальное стряхните и посадите обратно на прежнее место.
— Чтобы мы смогли и в следующий раз найти здесь эти толстые корни, — сделала вывод Изольда.
— Совершенно верно. Я уже несколько лет собираю корни поручейника на этой грядке.
Она стряхнула с пальцев влажную землю, отходя назад и окидывая взглядом прилежную стайку. Хотя, вероятно, она сама собрала бы все, что ей нужно, гораздо быстрее, чем ее пятеро помощников, Уинн не жалела, что решила привести их сюда. Шесть лет — не так уж мало, чтобы поработать на благо семьи. У каждого ребенка должны быть свои обязанности, и каждый должен знать, насколько он важен для семьи, даже если это не совсем обычная семья.
Преподать такой урок никогда не рано, особенно этим сироткам, которые когда-нибудь узнают горькую правду о том, как они появились на свет, и о том, как они были когда-то нежеланны. Но сейчас они желанны. Даже очень. Если бы они были ее родными детьми, она и тогда не могла бы сильнее любить их.
— А для меня у вас не найдется дела?
Тихий голос англичанина, раздавшийся за ее спиной, заставил Уинн подпрыгнуть от неожиданности. Она чуть не затоптала молодую поросль папоротника.
— Что… я… нет. — Она с трудом взяла себя в руки. — Нет, для вас у меня дела нет. Можете уйти, если хотите.
Он приподнял темную бровь от ее резкого замечания, и Уинн тут же смутилась, что была так груба. В конце концов, он ведь помог ей и детям при опасном спуске на дно ущелья. Хотя, с другой стороны, он последовал за ними без приглашения. Так что она могла обойтись минимальной вежливостью.
— Благодарю вас за помощь, но уверена, наше занятие покажется вам безмерно скучным. Мы будем все утро собирать растения и минералы. Вам не стоит задерживаться, чтобы помогать нам.
— О, но это доставит мне чрезвычайное удовольствие, — ответил он, прибегая к чрезмерному проявлению галантности в насмешку над ее вымученной вежливостью. — Я уверен, что смогу помочь вам, если вы соблаговолите дать мне указания.
Уинн раздраженно прищурилась, встретившись с теплым взглядом карих глаз, в которых промелькнула искорка веселья. Он смеялся над ней, и это ее очень злило.
— Возможно, найдется одно дело, — сказала она, когда ей пришла на ум действительно злая шутка. Хотя она понимала, что не следует так поступать даже по отношению к этому англичанину, казалось, какой-то дьявол заставлял ее действовать. Она утешала себя мыслью, что, во-первых, ему совершенно незачем здесь быть, во-вторых, ему вообще незачем было приезжать в Уэльс. Он сам навлек на себя эту беду. — Мне нужно пополнить запасы кочедыжника. Одни листья, запомните. Я найду вам растения, а вы набейте этот кисет молодыми листочками. Только самыми маленькими, бледно-зелеными.
— А для чего они вам нужны? — поинтересовался он, шагая следом.
«Чтобы вызывать сыпь у тех, кто вздумает мне перечить», — злорадно подумала она. Но ответ ее прозвучал более расплывчато:
— Для лечебных целей.
— От кашля? Или от кровотечения? — продолжал допытываться он.
— Нет. — Уинн попыталась придумать ответ, который был бы не совсем ложью. — Это бесценное средство от глистов. Вот. — Она с облегчением указала на растение. — Вот то, что я искала. А вон там — еще несколько штук.
Затем она повернулась и поспешила назад, к детям. Возможно, его реакция на раздражающий сок листьев не будет такой уж сильной, успокаивала она себя, рыская в поисках крепкой паутины древесной паучихи. Возможно, зуд продлится день или два. Но начав, осторожно снимать паутину с листьев молодого вяза, Уинн не могла отделаться от мысли, что ей придется пожалеть о своей злой шутке. Он выглядел как человек, который может быть таким же мстительным и беспощадным к своим врагам, каким он оказался добрым и терпеливым по отношению к детям. Очень скоро он обнаружит, что она с ним сделала, и тогда наверяка запишет ее в свои враги.
Уинн оглянулась на англичанина, с сомнением закусив губу. В ту же секунду он оторвался от своего занятия и поймал ее взгляд. С минуту, показавшуюся бесконечной, они, не отрываясь, смотрели друг на друга, и ее охватило то странное и сильное чувство, которое она испытала задолго до того, как впервые увидела его. Между ними существует какая-то связь, поняла она, приходя в смятение. Что это за связь, оставалось для нее тайной, но от этого ничего не менялось. Их связала сама судьба. Уинн была в этом уверена.
