Спасение у алтаря - страница 55

Дебора подошла к дивану, где сидели пожилые дамы, и спросила мать, не знает ли та, где Сюзанна.

– Она вышла на террасу, полагаю, чтобы взять себя в руки, – проницательно заметила миссис Гиллис.

– О, ну тогда я, пожалуй, пойду и немного побуду с ней.

– Конечно, дорогая, будь любезна. Должна тебе признаться, я ума не приложу, что с ней делать. Раньше одно только приглашение на такой бал, как этот, вызвало бы у нее восторг… – Она умолкла, качая головой.

Дебора точно знала, что в свое время значила для ее амбициозной подруги возможность оказаться в таком избранном обществе и танцевать с графом.

Она дошла до самого конца террасы, когда снизу из сада, куда вела небольшая лестница, до нее донеслись слабые всхлипы. Дебора спустилась вниз. Чем дальше она отходила от дома, тем сильнее росло ее беспокойство по поводу того, что ее подруга, похоже, окончательно потеряла самообладание, потому что ее рыдания перемежались какими-то словами. Однако, когда Дебора наконец увидела Сюзанну, то вместо того, чтобы броситься и обнять подругу, она застыла на месте.

Потому что Сюзанна была не одна. И мужчина, который стоял рядом с ней, который обнимал ее и прижимал к своей груди, заглушая ее рыдания, – этот мужчина был Роберт.

– А теперь успокойтесь, – сказал он в тот самый миг, когда Дебора остановилась как вкопанная в пяти футах от них.

Однако больше всего ее потрясло не то, что она видела, как ее муж обнимает Сюзанну. Дебору поразило, что ее высокомерная подруга преодолела свое отвращение настолько, что позволила ему обнимать себя. Что она, цепляясь за его мундир, подняла к нему заплаканное лицо и призналась:

– Я совершила такую ужасную ошибку!

– Но не такую большую, как я, – ответил Роберт, с отчаянием глядя в ее красивое лицо.

Глава 11

Дебора пошла назад в бальный зал с ощущением, что все ее существо сковал ледяной панцирь. Позже она никогда не могла вспомнить, что последовало за ее возвращением и как закончился бал. Должно быть, она механически выполняла фигуры танцев, которые обещала безликим мужчинам, приглашавшим ее танцевать. Перед ее глазами стояла одна-единственная картина – ее муж, говоривший своей возлюбленной, что он совершил ужасную ошибку.

Конечно, он имел в виду то, что не сделал предложения Сюзанне. Если бы он пришел к ней и объяснил, что она может стать владелицей огромного состояния, этот бал могли бы давать в ее честь. Она бы стала членом семьи графа Уолтона и могла бы ездить с графиней на Бонд-стрит за покупками.

Ради этого брезгливая и надменная Сюзанна смогла бы преодолеть свое отвращение к увечьям Роберта. И теперь она наверняка жалела, что не сделала этого раньше. Да, она совершила ошибку, отвергнув его обожание.

Деборе не хотелось думать о том, каким будет следующий шаг этих злополучных влюбленных теперь, когда они достигли взаимопонимания. Что бы они ни предприняли, это непременно вызовет грандиозный скандал. Впрочем, Роберту он едва ли сильно навредит. Он женился по расчету. Никто не ждет, что он станет хранить верность своей невзрачной жене-бесприданнице. И если уж самая красивая дебютантка сезона сама бросилась ему на шею, кто станет винить его за то, что он не отказался от такого подарка? Другие мужчины только посмеются и назовут его ловким малым, и все двери останутся для него открытыми.

Но для Сюзанны это означало гибель. Даже если Роберт не зайдет так далеко, чтобы сделать ее своей любовницей, найдется немало любопытных глаз, которые, став свидетелями тайного свидания мисс Халу орт, подобного тому, что видела Дебора, раструбят об этом на весь город. Падение нравственное в глазах общества не менее предосудительно, чем падение физическое. Оступившуюся молодую женщину не примут ни в одном из приличных домов жестокого, не прощающего ошибок Лондона. Никто и не подумает предложить ей руку помощи.

Когда гости разъехались, Дебора вернулась в их комнаты. Вскоре Роберт прошел мимо нее в спальню. Но она словно окаменела, поняв наконец, что существует предел, который не в силах преодолеть даже такая сильная любовь, как ее любовь к мужу. Каждый раз, когда он будет исчезать, чтобы насладиться моментами близости с Сюзанной, ожидая, что жена будет закрывать на это глаза, она будет чувствовать, как острый нож вонзается в сердце. А если он снова захочет, закрыв глаза, взять ее, чтобы утолить страсть, вызванную другой женщиной, она будет чувствовать, как ее душа, ссыхаясь, превращается в прах.

Нет, уж лучше она вернется в Довкот до того, как разразится буря. Если она уедет до того, как роман мужа с Сюзанной станет достоянием гласности, люди поймут, что она чувствует. Разве найдется хоть одна леди, способная скрывать такие страдания за светскими манерами? Дебора знала, что ей это не по силам. Каждый раз, выходя из дома и зная, что люди смотрят на нее и говорят о ней, она бы чувствовала себя униженной. В конце концов она бы не выдержала и сбежала из города.

Уж лучше сделать это прямо сейчас, чтобы избежать унижений.

Дебора встала рано утром. Ночь после бала она провела без сна, съежившись на диване в гостиной. Она не могла заставить себя переступить порог спальни даже для того, чтобы взять себе одеяло. И только когда она поняла, что не сможет выйти из дома в бальном платье, она собрала все свое мужество и на цыпочках проскользнула туда, чтобы взять из шкафа платье для прогулок, пальто и шляпку. Не удержавшись, она бросила последний взгляд на мужа, который, как она с возмущением обнаружила, крепко спал, привольно раскинув руки и заняв ту половину кровати, где обычно лежала она.