Вдовствующая маркиза - страница 46
Герцог нетерпеливо расхаживал по комнате. Увидев на пороге ошеломленных женщин, он отрывисто объявил:
- Вчера в районе доков был выявлен случай холеры! Если вы хотите остаться, то я вас принудить покинуть Лондон не могу, но племянников увезу сегодня же!
Шантаж Мортланд не считал грехом, и охотно и часто им пользовался. Лили уже к этому привыкла.
- Мы идем собирать вещи!- холодно заявила она, и вышла из комнаты.
Миссис Гвинн смущенно попыталась смягчить ситуацию.
- Вряд ли мы сможем так быстро собраться, - пояснила она резкость Лили. - Не думаете же вы выехать из Лондона поздно вечером?
Но герцог всю ночь без сна крутился в постели, и не собирался искать компромиссы.
- Я приехал так рано не для того, чтобы провести весь день в ожиданиях! Если вы поторопитесь, то мы сможем выехать уже во второй половине дня!
У почтенной дамы округлились глаза.
- Вы собираетесь...
- Да! - рявкнул герцог таким тоном, что Эвис моментально выскочила из комнаты.
Мортланд же приказал подать себе завтрак и, вытянувшись в кресле, приготовился терпеливо ждать. Плевать он хотел на то, что думала о нем сейчас Лили, главное, что уже к вечеру расстояние между ней и Алексом начнет неуклонно увеличиваться. Герцог решил сделать всё, чтобы Лили не возвратилась в Лондон в ближайшие несколько лет, но... он плохо знал свою свояченицу.
- Ах, так, - шипела Лили, зло укладывая в сундуки детские и свои вещи,- ладно! Посмотрим, как тебе удастся меня остановить!
Благодаря беспрецедентному по жесткости нажиму Мортланда, они действительно оказались в экипажах вместе с детьми, няньками и слугами, а так же необходимыми вещами уже во второй половине дня. Основной же обоз с сундуками должен был тронуться вслед за ними только на следующий день, но итак кавалькада получилась внушительной.
План действий уже чётко сложился у Лили в голове - нужно было только избавиться от докучной опеки Эдвина, но для этого необходимо, чтобы он ни о чём не догадался.
Всю дорогу невестка пыталась убедить герцога, что смирилась с его решением. Впрочем, это было нетрудно.
- Конный завод был мечтой Тома,- оживленно вцепился в возможность добиться своего и Мортланд,- вы в свое время приложили немало сил, чтобы поставить дело на ноги. Я долго думал и решил вернуть вам поместье. Уверен, что вы осуществите желание моего покойного брата и выведите породу сеттенфордских скакунов.
Глаза вдовы моментально засветились энтузиазмом. После сыновей, лошади были её самой большой страстью.
Лили, вообще-то, не имела ничего ни против жизни в деревне, и часто тосковала по своим любимым скакунам, если бы... если бы не поиски "Свистка и свистульки".
И почему бы не попытаться вывести новую породу сеттенфордских скакунов после того, как она встретится с таинственным Бисби? В деревне всегда есть чем заняться и куда пойти без пристального внимания сонма светских бездельников. И главное, в Сеттенфорде не будет Иннин! Мачеха вроде бы пожелала остановиться в гораздо более удобном Кавендиш-холле.
ВСТРЕЧА.
По прибытии в Сеттенфорд Мортланд активно занялся обустройством жизни вдовы и племянников, даже не помышляя об отъезде. Ему нравилось заботиться о свояченице и племянниках, хотя между ними уже не было тех доверительных отношений, что установились до появления в их жизни Дугласа.
С первых же часов пребывания в поместье Лили забралась в конюшню, проводя среди лошадей всё свое свободное время и почти полностью игнорируя его присутствие. Вечером же в гостиной между ними сидела миссис Гвинн, и хотя почтенная дама говорила мало, тем не менее, всё очарование пребывания рядом с прекрасной вдовой исчезло без следа. Да и сама Лили казалась ему беспокойной, углубленной в свои мысли и усталой, и в ней ничего не осталось от той прелестной сибаритки, чьи золотые волосы и безмятежные глаза будили в нём туманные, ласкающие воображение мечты. Они говорили о племянниках, лошадях, докладах управляющего, и ещё Бог знает о чём, очень далеком от любовного антуража, как будто Мортланд приходился Лили братом, а не деверем.
Может, всё бы со временем и наладилось, но в дело вмешались обстоятельства.
В начале июня Мортланд получил письмо от матери. В нём родительница напоминала о начале лондонского сезона и уныло осведомлялась, когда же он, наконец-то, вспомнит, что его семья состоит не только из вдов и сирот, но и из пожилых женщин, нуждающихся в заботе и внимании. Мало того, сиятельная дама прямо указывала сыну на недопустимость его столь долгого пребывания в доме вдовы.
Как не кривился и не морщился герцог, вчитываясь в затейливую вязь материнских вокабул, он с тяжелым вздохом признал их основательность.
Ах, если бы кто-нибудь знал, с какой неохотой, буквально переступая через себя, покидал он Сеттенфорд. Каждый раз, стоило ему оставить Лили в одиночестве, как с ней происходили неприятности, и Мортланд испытывал самый настоящий страх, целуя на прощание женщине руку.
- Лили, - не выдержал он гнетущей тревоги,- прошу вас, не покидайте Сеттенфорда!
- О чем вы, ваша светлость? - вдова изумленно вскинула глаза на отъезжающего. - Я вовсе не собираюсь выступать на скачках с препятствиями или вплавь пересечь Ла-Манш! Успокойтесь! Встретимся осенью, приезжайте на охоту. Основной траур к тому времени закончится...
Проводив экипаж, женщина ещё некоторое время постояла на дороге, взирая на клубящуюся пыль. Она так долго сдерживала себя, дожидаясь отъезда герцога, что должна бы испытать облегчение, но этого почему-то не происходило. Наоборот, именно в тот момент, когда появилась возможность исполнить задуманное, Лили почувствовала неожиданную робость и сомнения в разумности своих замыслов. За два прошедших месяца её нетерпеливое желание увидеть Калверта и закончить эту историю значительно убавилось.
