Правила соблазна - страница 64

Она, смутившись, замерла. Энтони обеими руками взял ее ногу и начал растирать большие пальцы и ноющую ступню. Селия вздохнула с наслаждением, особенно сильным от неожиданности.

– А у вас порочные мысли, миледи, – произнес он негромким, низким голосом. – Я восхищаюсь этим в женщине.

Селия хотела рассмеяться, но в этот момент Энтони принялся растирать ступню прямо под пальцами, поэтому у нее вырвался только стон удовольствия.

– Как ты догадался? – выдохнула она.

Энтони усмехнулся.

– Женщина, которая прошла пешком две мили по полям в этих нелепых туфлях, непременно должна натереть ноги.

– Я обожаю эти туфли. – Селия пошевелила пальцами, и Энтони послушно занялся ими снова. Он чем-то намазал руки, и его пальцы легко скользили по ступне. – Это самые красивые туфли на свете.

– Они созданы для танцев в бальном зале, а не для долгих прогулок.

– Я кажусь в них выше, – продолжала Селия, но сказанное показалось чушью даже ей самой, однако Энтони, похоже, не счел ее полной идиоткой. Боже, откуда он знает, что именно нужно делать с ее ногами?

Гамильтон снова засмеялся.

– Мне действительно нравятся прелестные лодыжки, которые подчеркивают эти туфли. Но ты и так достаточно высокая.

– М-м-м. – Теперь его пальцы растирали щиколотку, спускались и поднимались вдоль косточек. Несколько минут Селия просто наслаждалась этими роскошными ощущениями. К тому времени как он отпустил одну ступню и взялся за другую, пальцы слегка покалывало, а во всей ступне ощущались тепло и мягкость.

– Лучше? – спросил Энтони низким голосом, колдуя над второй ступней.

Селия улыбнулась, не открывая глаз.

– Это самое меньшее, что можно сказать. В сто раз лучше. О, это просто чудесно…

Энтони принялся растирать каждый палец по отдельности, прикасаясь аккуратно, но со знанием дела.

– Всего в сто? Мне придется еще постараться.

– Если вы постараетесь еще, я, пожалуй, просто растворюсь, блаженствуя.

– Серьезный вызов.

Селия открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее, лукаво улыбаясь.

– Мистер Гамильтон, это что, попытка воспользоваться мной? – Он засмеялся, растирая пальцы и ступню, и глаза Селии снова закрылись. – Если так, то у вас великолепно получается. О, это прямо райское наслаждение. Здесь… о, здесь. О, Энтони…

– Я обожаю, когда ты называешь меня по имени, – прошептал он. – Особенно таким голосом. – Его пальцы гладили щиколотку. – Может, купить тебе еще пару туфель на высоком каблуке, чтобы ты приглашала меня в свою спальню каждый вечер.

– Пусть будут голубые, – пробормотала Селия. – Чтобы подошли к моему новому вечернему платью.

Энтони рассмеялся.

– Хорошо, но тогда у тебя заболят колени. – Он провел рукой по ее ноге до коленки и кончиками пальцев погладил коленную чашечку. – А потом и вся нога. – Его ладонь добралась до бедра. Селия лежала неподвижно и не открывала глаз. Ступни больше не ныли и чувствовали себя превосходно, но его руки продолжали скользить по ногам, каждый раз чуть выше задирая подол ночной сорочки, и тело Селии начинало пылать в предвкушении.

– Не могу допустить, чтобы подобное произошло по моей вине, – пробормотал Энтони и вдруг поцеловал ее под коленкой. Нога Селии напряглась, когда его язык заскользил над кожей. – Придется искушать тебя чем-то другим, а не туфлями.

– Например? – выдохнула она. Его руки легонько гладили ее бедра изнутри. Прохладный воздух, овевающий обнаженную кожу, только усиливал ощущения.

Негромкий смех Энтони казался многообещающим.

– Придется подумать. Драгоценности слишком твердые и холодные.

Ночная сорочка задралась еще выше и остановилась на талии. Селия лежала не шевелясь, дыша поверхностно и прерывисто.

– Розы недолговечны. – Кончики его пальцев задели живот. Она ахнула. – Ты заслуживаешь куда большего.

– Чего? – Чтобы проговорить это, пришлось облизать губы. – Чего я заслуживаю?

– Ты заслуживаешь, чтобы тебя боготворили. – Энтони снова взял ее ступню, поднес к губам и поцеловал прямо над пальцами. – Каждый дюйм тебя.

Ладони скользнули по ноге, приподняли ее, и Энтони принялся целовать щиколотку, пробираясь все выше, затем он согнул ее ногу и поставил на кровать почти вплотную к бедру. Потом перешел к другой ноге и повторил неторопливые ласки и медленные поцелуи. Селия глубоко вздохнула, когда Энтони поставил на кровать и вторую ногу. До чего, должно быть, развратно она выглядит, с согнутыми раздвинутыми ногами.

– Есть что-то особенное в женском теле, – послышался его бархатный голос, – что-то экзотичное и притягательное. Я мог бы провести всю жизнь, исследуя и боготворя твое.

Теперь Селия резко, прерывисто вдыхала и выдыхала. Ее глаза были закрыты, но мысль о том, что Гамильтон смотрит на ее самое сокровенное место, где уже все сделалось влажным, не выходила из головы. Поймет ли он, что она готова, просто глядя на нее? Энтони наверняка знает, что он с ней делает. Его ладони легонько скользнули по бедрам, раздвинув их еще шире. Низ живота содрогнулся от небольшого спазма. Селия прерывисто выдохнула.

– Тут есть равнины и холмы, такие экзотичные и таинственные, – шептал Энтони. Теперь его ладони гладили ее бедра и живот. – Сплошное искушение. – Он задел завитки, прикрывающие самое сокровенное, и Селия выгнулась, бессознательно подавшись к нему бедрами. – Здесь, – прошептал Энтони еще тише. – Последний покров. Женщина скрыта, но обнажена. Спрятанное святое место. – Его палец скользнул сквозь пружинистые завитки. – Путь к сокровищу, за которое мужчина готов отдать жизнь.