Правила соблазна - страница 95

– Нет, уж лучше самим с этим разобраться.

– Граф Линли, – объявил дворецкий спустя несколько минут.

Селия встала, уже испытывая любопытство. Энтони остался сидеть. Она приняла строгий вид, чтобы не выдать своего интереса к графу, и положила руку на плечо мужа. Гамильтон ничего не сказал, но слегка повернул голову и поцеловал ее пальцы, затем тоже поднялся и встал рядом с ней.

Линли оказался совсем не таким, каким Селия его представляла. Старый – старше, чем она думала. На несколько дюймов ниже сына, худой и сутулый, с длинным кривым носом и жесткими седыми волосами. Он опирался на трость и был одет аскетично, как священнослужитель. Какое-то время в комнате было тихо: граф молча рассматривал Селию поверх очков.

– Леди Лангфорд, – произнес он, наконец, выставил вперед ногу и отвесил ей официальный, хотя и мучительно медленный поклон.

– Добро пожаловать в Эйнсли-Парк, – отозвалась она, приседая в реверансе.

– Хм. – Граф продолжал изучать ее. – Сколько вам лет?

Селия прищурилась.

– Еще нет двадцати трех.

Линли опять хмыкнул.

– Стало быть, не очень стара. Хорошо.

– Может быть, проверишь ее зубы? – вмешался Энтони.

Граф соизволил посмотреть в его сторону.

– Вижу, ты груб, как прежде.

Гамильтон криво усмехнулся и лишь слегка наклонил голову.

– Не хотите присесть? – Селия мысленно согласилась с мужем, но все-таки это дом ее брата.

Лучше всего побыстрее выяснить, с какой целью Линли явился сюда, и пусть потом уходит. Короткими, резкими шажками граф подошел к креслу и опустился в него. Селия расположилась рядом с мужем, стараясь не думать о том, что граф напоминает ей огромного паука.

– Чем обязаны такому визиту? – бесстрастным голосом спросил Энтони.

Левый глаз Линли немного дернулся.

– Я получил известие о вашей свадьбе слишком поздно, чтобы на ней присутствовать.

Энтони быстро кивнул.

– Церемония была очень скромной.

Граф не выглядел довольным.

– Да, я знаю, – проворчал он. – Как будущему графу тебе следовало венчаться в часовне Линли.

– Помнится, мне запрещено когда-либо снова ступать на те земли, – сказал Гамильтон. – Было бы довольно сложно венчаться с женихом, находящимся за много миль от часовни.

Старик буркнул:

– Полагаю, пришлось довольствоваться часовней Эксетера.

– Хвала небесам, – сухо произнес Энтони, – что все уже свершилось.

К этой минуте Селия уже пожалела, что позволила матери написать лорду Линли и сообщить о свадьбе. До чего раздражающий, неприятный старик, думала она. Ничего удивительного, что Энтони не хочет иметь с ним ничего общего.

В этот момент граф повернулся к ней.

– Оставьте нас.

Селия не смогла скрыть удивление. Она широко открыла глаза и инстинктивно посмотрела на мужа. Тот с каменным выражением лица кивнул и поднялся на ноги. Селия тоже встала, слегка присела перед графом в реверансе и повернулась к Энтони.

– Я останусь, если хочешь, – прошептала она.

– Беги отсюда и развлекайся, – пробормотал Гамильтон в ответ. – Я найду тебя, когда он уйдет.

Когда Селия вышла, Энтони не стал возвращаться на диван. Он ненавидел сидеть и смотреть в глаза графу, как его заставляли много лет подряд, когда наказывали в детстве. Линли приказывал ему сидеть на табурете в углу кабинета, и стоило Энтони хотя бы чихнуть или шевельнуться, как граф сильно ударял его по ладони. Гамильтон не отрицал, что ребенком он часто вел себя плохо, но не желал заново переживать те ощущения всякий раз, как видит Линли. Едва граф потянулся за тростью, Энтони отошел к окну. Спустя минуту старик встал рядом с ним.

– Смотрю, в конце концов из тебя кое-что получилось, – произнес Линли, устремив взгляд куда-то вдаль.

– Я такой, каким был всегда. – Энтони тоже смотрел в окно.

Граф что-то буркнул.

– Хм. Возможно, ты все-таки мой сын.

Гамильтон холодно посмотрел на него.

– Боже милосердный, надеюсь, что нет.

Брови графа взлетели вверх. Затем он резко, отрывисто засмеялся.

– Одно это уже достаточное доказательство.

Энтони принял скучающий вид.

– Ты увидел все, за чем пришел?

Линли кивнул.

– Симпатичная девушка. Хорошая семья.

– Лучше, чем твоя, – сказал Гамильтон.

– Лучше, чем та, с которой ты, по моему разумению, мог связаться, – тем же небрежным тоном ответил граф. – Полагаю, у нее солидное приданое. Теперь нет нужды ползти обратно и вымаливать прощение, да?

– Прощение? За что? За то, что родился на свет?

Граф снова что-то пробурчал.

– Я никогда не был уверен, мой ли ты сын. Но теперь это не имеет значения. У меня нет больше наследников, так почему бы тебе не унаследовать все.

У Энтони уже был готов ответ, что он не нуждается ни в имении, ни в чертовом титуле, он сам заработал состояние и нашел место в жизни. Но в этот момент Энтони подумал, что со стороны Линли это огромная уступка, если он действительно не считает его своим сыном.

– Почему ты решил, что моя мать тебя обманула? – спросил он.

Граф ответил не сразу.

– Твоя мать была еще ребенком, когда я на ней женился. Полагаю, ей вбили в голову, что она не должна меня разочаровывать или сердить. Первые несколько лет нашей супружеской жизни она со мной практически не разговаривала. Я толком не знал, как звучит ее голос.

На Энтони нахлынули воспоминания. Мать с испуганным лицом берет его за руку, они торопливо спускаются по лестнице и выходят из дома. Ее лихорадочные мольбы не плакать, когда он упал и разбил коленку. Она очень боялась Линли, Энтони понимал это, даже будучи маленьким мальчиком.